Кальварский Александр Самсонович (1900)

Дата рождения: 1900 г.
Место рождения: Гродненская губ., г. Белосток
Пол: мужчина
Национальность: еврей
Социальное происхождение: из служащих
Образование: неполное среднее
Профессия / место работы: начальник Экскаваторного треста Наркомата путей сообщения СССР.; отбывал срок на Колыме.
Место проживания: г. Москва (Ленинградское ш., д. 20, кв.105.)
Партийность: исключен из ВКП(б) 25 ноября 1935 г.

Дата расстрела: 16 июля 1937 г.
Место смерти: Москва

Аресты

Обвинение: в к.-р. агитации и участии в террористической организации.
Осуждение: 10 апреля 1936 г.
Осудивший орган: ОСО при НКВД СССР
Приговор: 5 лет ИТЛ

Где и кем арестован: в лагере
Мера пресечения: арестован
Дата ареста: 15 июня 1937 г.
Обвинение: в участии в антисоветской троцкистской террористической организации и во вредительстве в системе НКПС.
Осуждение: 16 июля 1937 г.
Осудивший орган: Военная коллегия Верховного суда СССР
Приговор: ВМН (расстрел)
Дата реабилитации: 29 июня 1957 г.

Источники данных: БД "Жертвы политического террора в СССР"; Москва, расстрельные списки - Донской крематорий; Расстрельные списки : Москва, 1935-1953 : Донское кладбище (Донской крематорий) - М., 2005

Биография

Залман (Александр) Самсонович Кальварский родился в 1900 году в Белостоке (Гродненская губерния) в семье художника Самсона Кальварского и Софьи Кальварской, посвятившей себя воспитанию пятерых детей.

Зяма (так называли его дома) как старший брат чувствовал свою ответственность за младших братьев и сестер. В начале 1920-х годов он приехал в Москву. В 1926 году Кальварский вступил в кооператив дома № 20 на Ленинградском шоссе, и постепенно вся семья переехала к нему. Чувство поддержки и сплоченность всегда были одним из основных качеств семьи Кальварских.

Рубеж 1930-х годов Кальварские перешагнули, преисполненные энтузиазма, ощущая себя частицей молодой советской власти. Они активно участвовали в строительстве нового мира. Отец, Самсон Кальварский, расписывал стены московского метро. Дети старались выбрать профессии максимально полезные для общества. Так сестры Августина (1902 г.р.) и Рахиль (1908 г.р.) изучали химию и работали инженерами-химиками, а брат Давид (1904 г.р.) стал инженером-строителем, ездившим по всей стране. И все вместе они помогали маме в воспитании младшего брата Миши, родившегося в 1919 году.

Залман Кальварский не успел получить высшее образование, но был очень востребован благодаря его выдающимся способностям и организаторским качествам. Он работал начальником Экскаваторного треста Наркомата путей сообщения СССР. Там же он познакомился со своей будущей женой Галиной Ивановной Венедиктовой (1903 г.р.). Она была его секретарем.

По воспоминаниям сестры Залмана, Рахили Самсоновны, его часто вызывали на сложные участки строительства, где работа не шла. С его появлением все налаживалось, и строительство заканчивалось в кратчайшие сроки. В 1936 году в Кремле проходил 1-й съезд стахановцев, и один из его участников рассказывал о выдающейся роли Кальварского в организации строительства дороги Москва-Лиски. К тому моменту Залман Самсонович уже был арестован…

Cлева направо: младший брат Миша, Залман, Давид, Рахиль и их мать Софья Кальварская

Он был убежденным коммунистом, ставившим интересы Советской власти превыше всего, ни на минуту не сомневавшимся в правоте руководства страны. «Лес рубят – щепки летят», – отвечал он на вопросы родных о все новых арестах друзей и знакомых. В ноябре 1935 года его исключили из партии, а через месяц за ним пришли. Его арестовали 10 декабря 1935 года.

Рахиль не могла поверить в происходящее, была уверена в абсолютной невиновности брата. Она ходила по всем инстанциям, писала письма наркому путей сообщения Лазарю Кагановичу, так как Кальварский работал под его началом. Но все безрезультатно.

Единственное, чего удалось добиться, это свидания: жена Галина, сестра и двухлетняя дочь наконец-то снова увидели Зяму. Он очень сокрушался, что маленькую Лену взяли с собой, и боялся, что в памяти дочери останется отец, сидящий в тюрьме. Ведь эта какая-то ошибка, следствие скоро во всем разберется. Никто не думал, что они видятся в последний раз…

Вскоре семья узнала, что Залман обвинен в троцкизме и приговорен к пяти годам лагерей. (Согласно архивным документам, Кальварский был приговорен 10 апреля 1936 года по обвинению в «контрреволюционной агитации и участии в террористической организации». – прим. ред.).

Его отправили по этапу в Магадан, через какое-то время родные получили от него открытку: «Дорогие, из всего большого, что у меня в жизни было, – это партия и работа, ничего у меня не осталось… Но единственное, перед кем я чувствую себя виноватым, – это перед всеми вами, <…> что со своими большими делами я уделял всем вам мало внимания…»

В действительности родные ощущали совсем другое, ведь Залман, несмотря на свою колоссальную загруженность, старался отдавать им все свое свободное время. Рахиль Самсоновна рассказывала, что, где бы он ни был, как бы ни был занят, но в праздники всегда приезжал хоть на минутку – с букетом, внутри которого были, например, облигации золотого займа. Домой он всегда возвращался с трогательными сувенирами, чтобы порадовать любимых детей.

Конечно же все надеялись, что дело вот-вот будет пересмотрено, и Зяма вернется домой. Но происходившее становилось все больше похоже на фантасмагорию…

Через какое-то время Кальварские получили извещение от Зямы из Магадана, что его вызывают в Москву. Рахиль была в полной уверенности, что это результат ее письма Кагановичу.

Младший брат Давид в это время работал в Хабаровске на строительстве нефтепровода. Давид выехал из Хабаровска во Владивосток, чтобы встретить этап из Магадана в Москву. Целую неделю он ждал, но Зяму не встретил. Он не мог больше оставаться, поскольку нужно было возвращаться на работу, и тогда жена его приятеля приехала вместо Давида во Владивосток встречать Зяму. Она его дождалась, встретила и рассказывала потом, что он тоже был в полной уверенности, что его вызвали в Москву по заявлению Рахили.

А Рахиль все продолжала ходить с передачами и просить прокурора, чтобы он дал свидание, ведь у Зямы известный срок – пять лет. Прокурор отвечал, что не может этого сделать, потому что Кальварский приехал в Москву как свидетель по другому делу, и пока оно не закончится, свидания не будет (это был уже 1937 год). Однажды в квартире Кальварских раздался телефонный звонок: брату разрешена передача, ее нужно принести в Бутырскую тюрьму. Рахиль прибежала туда, но ей сказали, что никакого разрешения нет. Тогда она сумела дозвониться следователю и получила ответ, что Залману, оказывается, ничего не нужно…

Вскоре сообщили, что заключенный Залман Кальварский выбыл, отправлен этапом. И Зяма сгинул, никаких писем от него больше не было.

На самом деле в это время Кальварский был вновь арестован 16 июля 1937 года приговорен к расстрелу по обвинению в «участии в антисоветской троцкистской террористической организации и во вредительстве в системе НКПС». Приговор был приведен в исполнение в день оглашения.

Когда был открыт доступ к архивным документам и Рахиль Самсоновна изучала дела Зямы и Галины, выяснилось, что они умерли в один и тот же день – 16 июля, с разницей в пять лет… Галина Ивановна была посмертно реабилитирована в 1956 году, Залман Самсонович –в 1957 году.

После ареста Зямы и Галины на семью Кальварских обрушились новые удары. В июне 1937 года в авиакатастрофе погиб Давид Кальварский. Младший брат Миша ушел добровольцем на фронт и погиб в 1942 году. Сестру Гутю (Августину) преследовало НКВД, пытаясь заставить ее «сотрудничать», так как она занимала руководящий пост на производстве. Оказываемое психологическое давление привело к тяжелой болезни.

Рахиль Самсоновна Кальварская была кандидатом химических наук, работала в Институте азота в Москве. Всю свою жизнь она посвятила своим родным и памяти о них. Ее не стало в 2008 году.

Память – это очень важно для человека. Конечно, мы не можем изменить прошлого. Более полувека назад жизнь семьи Кальварских была перечеркнута. Но в нашей памяти их жизни продолжаются, и это дает нам право сказать, что они не только были, но есть и будут рядом с нами. Всегда.

Установка памятного знака "Последним адресом"

Фото: Оксана Матиевская

Шестиэтажный дом в районе Тверской заставы по адресу Ленинградское шоссе, 20 был одним из первых советских жилищных кооперативов, возникших после призыва СНК СССР 1924 года бороться с кризисом жилья путем кооперации. И первым самостоятельным проектом молодого архитектора Николая Джемсовича (Яковлевича) Колли, который еще до революции принимал участие в проектировании Казанского вокзала, а позднее – павильонов на Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке 1923 года.

Приоритетное право на приобретение квартир в доме получили ответственные работники, в том числе сотрудники Госбанка. Поэтому в народе за ним закрепилось название «дом Госбанка». В конце 1957 года шоссе переименовали в проспект, изменилась и нумерация домов. «Дом Госбанка» обрел новый адрес: Ленинградский проспект, 14.

Когда в конце 1920-х, с завершением НЭПа, начались повсеместные «чистки» госаппарата, они не обошли стороной и Госбанк. Кого-то увольняли по причине «купеческого происхождения», кого-то – за работу «в Госбанке Российской империи». В начале 1930-х началась кампания борьбы «с вредительством» – аресты коснулись и жителей «дома Госбанка», поскольку было сфабриковано целое «госбанковское дело», к которому привлекли 26 человек. Состав жильцов «дома Госбанка» периодически менялся, поскольку приговоры в большинстве случаев имели пункт о конфискации имущества. Решением Коллегии ОГПУ от 25 апреля 1931 года один человек был приговорен к расстрелу, шестеро – к десяти годам и 18 – к пяти годам заключения в исправительно-трудовых лагерях. Один арестованный был освобожден. Из 26 арестованных 16 человек виновными себя не признали, трое признали частично.

Новая волна арестов прошла по «дому Госбанка» в годы «Большого террора» и имела куда более печальные последствия: по итогам были расстреляны 16 жителей. Среди них тоже было несколько госбанковцев. Первым, еще в феврале 1936-го, прямо в Кремлевском отделении Боткинской больницы арестовали и в конце года расстреляли бывшего замнаркома финансов СССР Аркадия Иосифовича Альского (в память о нем «Последний адрес» установит табличку 24 ноября).

Сегодня мы установили пять памятных знаков. Заявку на установку двух табличек – супругам Кальварским – подала Алина Кальварская, правнучка Давида Самсоновича Кальварского, родного брата Залмана Самсоновича Кальмарского. Она же прислала нам текст, который написан по воспоминаниям родной сестры Залмана Самсоновича Рахили Самсоновной. Эти воспоминания родные записали в 2007 году, за год до ее смерти, на диктофон.

«Она прожила очень долгую жизнь, и память о своей семье оставалась для нее самым дорогим сокровищем, – написала нам Алина Кальварская. – У нее была возможность переехать в отдельную квартиру, но она так и осталась в коммуналке, занимая две комнаты, оставшиеся в распоряжении семьи после ареста Залмана Кальварского. Она никогда не меняла обстановку, все осталось как было – мебель, обои, книги и конечно же фотографии… С черно-белых снимков смотрели молодые веселые лица троих братьев, навсегда оставшихся в 1930-40-х годах. Рядом с ними старшая сестра, родители – все вместе, неразлучны. Можно было бы создать в этих двух комнатах музей, там действительно ощущалось присутствие семьи Кальварских, как будто они просто вышли ненадолго прогуляться. Неожиданно скрипнет дверь, и они вернутся домой…

К сожалению, здесь давно уже живут другие люди, и маленького островка памяти Кальварских больше не существует. Но теперь на доме хотя бы появится памятный знак о людях, когда-то в последний раз переступивших порог квартиры № 5 в доме № 20 на Ленинградском шоссе» (ныне – это квартира № 105 в доме № 14 по Ленинградскому проспекту. – прим. ред.)

27 октября 2019 года на доме появились таблички памяти Кальварский Александр Самсонович (1900),

По материалам проекта "Последний адрес"