Добраницкий Казимир Мечиславович (1905)

Фотография из архивной коллекции Международного Мемориала.
  • Дата рождения: 1905 г.
  • Место рождения: Швейцария, г. Цюрих
  • Пол: мужчина
  • Национальность: еврей
  • Социальное происхождение: из служащих
  • Образование: высшее (экстерном 2-й МГУ, 1927)
  • Профессия / место работы: В 1936 г. — нач. культотдела издательства «Рабочая Москва»; 1936 г. - сентябрь 1937 г. — зам. главного редактора издательства Всесоюзной академии архитектуры; перед арестом — без определенных занятий
  • Место проживания: Москва, ул. Русаковская, д. 8, кв. 69
  • Партийность: член ВКП(б) с 1930 г.
  • Дата расстрела: 9 декабря 1937 г.
  • Дата смерти: 9 декабря 1937 г.
  • Место захоронения: Московская обл., Коммунарка
  • Дата ареста: 18 октября 1937 г.
  • Обвинение: шпионаже и участии в к.-р. террористической организации
  • Осуждение: 9 декабря 1937 г.
  • Осудивший орган: ВКВС СССР
  • Приговор: ВМН (расстрел)
  • Дата реабилитации: 9 декабря 1991 г.
  • Архивное дело: ЦА ФСБ, дело Р-40863
  • Источники данных: БД "Жертвы политического террора в СССР"; Москва, расстрельные списки - Коммунарка

Репрессированные родственники

Биография

Казимир Мечиславович Добраницкий родился в 1905 году в Цюрихе. Получил высшее филологическое образование, одно время работал заведующим культотдела издательства «Рабочая Москва».

Был знаком с Максимилианом Волошиным, Анной Ахматовой, часто бывал в гостях у Булгаковых. Елена Сергеевна Булгакова в своих дневниках не раз его упоминает:

«13 мая. Утром телефонный звонок — Добраницкий. Я сказала, что М.А. нет дома.

— Тогда разрешите с Вами поговорить?.. У меня есть поручение от одного очень ответственного товарища переговорить с М.А. по поводу его работы, его настроения... Мы очень виноваты перед ним... Теперь точно выяснилось, что вся эта сволочь в лице Киршона, Афиногенова и других специально дискредитировала М.А., чтобы его уничтожить, иначе не могли бы существовать как драматурги они... Булгаков очень ценен для Республики, он — лучший драматург...
Вообще весь разговор в этом духе.
— Можно ли сегодня приехать днем повидаться с Михаилом Афанасьевичем?
 Я сказала, что сегодня не удастся, попросила позвонить в три часа, чтобы условиться на завтра.
 Ровно в три звонок, условились на завтра — приедет в 10 часов вечера. <…>
14 мая. Вечером — Добраницкий. М.А-чу нездоровилось, разговаривал, лежа в постели. Тема Добраницкого — мы очень виноваты перед вами, но это произошло оттого, что на культурном фронте у нас работали вот такие как Киршон, Афиногенов, Литовский... Но теперь мы их выкорчевываем. Надо исправить дело, вернувши вас на драматургический фронт. Ведь у нас с вами (то есть у партии и у драматурга Булгакова) оказались общие враги и, кроме того, есть и общая тема — «Родина» — и далее все так же.
М. А. говорит, что он умен, сметлив, а разговор его, по мнению М.А., — более толковая, чем раньше, попытка добиться того, чтобы он написал если не агитационную, то хоть оборонную пьесу. <…>
Лицо, которое стоит за ним, он не назвал, а М.А. и не добивался узнать.
<…>

10 июня. Был Добраницкий, принес М.А. книги по гражданской войне. Расспрашивает М.А. о его убеждениях, явно агитирует. Для нас загадка — кто он?»

Эту загадку попыталась разгадать литературовед Мариэтта Чудакова, исследователь биографии и творчества Михаила Булгакова. Она изучила следственное дело Казимира Добраницкого, которое хранится в Центральном архиве ФСБ, и пришла к выводу, что он был осведомителем ОГПУ-НКВД. «Казимир Мечиславович Добраницкий (1905-1937). В дневнике Е.С. (Елена Сергеевна, жена Михаила Булгакова. — ред.), как и в следственных материалах, его фамилия пишется то через “о”, то через “а”; мы не воспроизводим далее эти разночтения, как и разнобой в следственных документах в написании отчества (“Мячеславович”, “Мячеславич” и т.п.; в дневнике Е.С. имя-отчество Добраницкого не упоминается ни разу, что и затруднило, в частности, наши многолетние поиски его следов, неизменно приводившие к его отцу — директору Публичной библиотеки в Ленинграде, который никак не мог, как мы понимали, быть постоянным собеседником Булгакова в Москве)”, — пишет Мариэтта Чудакова в статье «Осведомители в доме Булгакова», изданной в сборнике «Седьмые Тыняновские чтения».

В подтверждение своих предположений Чудакова цитирует документы из следственного дела Казимира Добраницкого: «Осенью 1932 года К. Добраницкий был арестован первый раз. «Как видно из архивного дела СПО ОГПУ № 499479, в 1930 г. квартиру Добраницкого посетила приехавшая из Австрии троцкистка Натанзон Марта и в 1932 г. у него останавливалась приехавшая из Австрии троцкистка Адлер Раиса, адреса которых являются условными адресами для переписки троцкистов, находящихся в СССР с Троцким. <…> Постановлением Коллегии ОГПУ от 4.XI.1932 г. Добраницкий из-под стражи освобожден под подписку о невыезде из Москвы». («Справка», л.2). В протоколе допроса 2 ноября 1937 г. основания первого ареста «уточнены» так: «по подозрению в шпионаже и принадлежности к троцкистской организации, был освобожден без суда» — л. 18 об.». Далее Чудакова приводит данные из "анкеты арестованного", в которой сам Добраницкий на вопрос «Каким репрессиям подвергался при Совласти: судимость, арест и другие (когда, каким образом и за что)» отвечает так: «Был в 1932 году арестован органами НКВД — через сутки выпущен».

По мнению Чудаковой, столь краткое пребывание в стенах Лубянки «заставляет предположить, что во время первого ареста он <…> дал согласие стать осведомителем». Чудакова приводит также показания генерала Ивана Александровича Троицкого, дяди жены Добраницкого, расстрелянного в июле 1939 года, в которых он говорит буквально следующее: «Сам Добраницкий как-то намекнул, что он выполняет особые задания». Был ли Казимир Добраницкий осведомителем ОГПУ-НКВД или нет, сложно сказать. Как бы там ни было, он не избежал участи своего отца и матери. Здесь нам хотелось бы еще раз напомнить о том, что «Последний адрес» — и это один из наших основополагающих принципов — считает невозможным любые попытки присвоить функции "окончательного судьи", "трибунала истории" или чего-либо в таком роде. Знаки «Последнего адреса» — не памятник, устанавливаемый "во славу" каких-то выдающихся личностей или в ознаменование их исторических заслуг. Эти таблички содержат лишь информацию, проверенные сведения о том, что произошло в действительности. Эта информация необходима каждому, кто хочет задуматься о смысле произошедшего в годы террора. Наша задача — показать явление политических репрессий во всей их противоречивости и сложности.

Казимира Мечиславовича арестовали 18 октября 1937 года. На одном из допросов, проведенном через месяц после ареста, 19 ноября, Добраницкий полностью «признался» во всех «преступлениях», которые ему инкриминировал следователь "со значащей фамилией" (по меткому замечанию Чудаковой) Мозжухин: «Я признаю себя виновным в том, что с 1925 года являлся врагом Советской власти, изменником своей страны, занимался шпионажем в пользу Польши и примыкал к троцкистским организациям, хранил, размножал и распространял троцкистские контрреволюционные документы, троцкистские архивы».

Через полтора месяца после ареста — 9 декабря 1937 года — Добраницкого приговорили к расстрелу по обвинению в «шпионаже в пользу Польши и участии в контрреволюционной террористической организации». Добраницкий «виновным себя признает. Свои показания на предварительном следствии подтверждает и заявляет, что больше дополнить судебное следствие ничем не имеет».

Приговор был приведен в исполнение в тот же день. Ему было 32 года.

Сыну Добраницких Андрею было чуть меньше двух лет, когда арестовали родителей. Его отправили в спецприемник.

Казимир Мечиславович Добраницкий был реабилитирован в 1991 году.

Установка памятного знака "Последним адресом"

Проект квартала №998 М. Мотылёва. Три 4-х-этажных корпуса с магазинами, 216 квартир. Источник фото

Москва, Русаковская ул. 8 - Жилсоцгородок на Русаковской улице — известный как квартал № 998 — построен для служащих железнодорожного ведомства и рабочих окрестных предприятий в 1926 – 1928 годах и относится к эпохе советского архитектурного авангарда. Первоначальный проект квартала выполнен архитектором Михаилом Мотылёвым, но затем спроектирован другим, неизвестным архитектором, с сохранением первоначальной планировочной идеи. Дом 8 по Русаковской улице является частью этого комплекса.

Согласно базам «Мемориала» шесть жильцов этого дома подверглись в 1930-х годах политическим репрессиям. Двоим из них "Последний адрес" установил мемориальные таблички 3 декабря 2017 года: Елене Карловне Добраницкой и Казимиру Мечиславовичу Добраницкому. Оба они — члены большой семьи, попавшей в жернова Большого террора.

Фото: Марина Бобрик

11 июня 2017 года "Последний адрес" установил в Петербурге памятные знаки двум членам этой семьи: Мечиславу Михайловичу Добраницкому и его второй жене Сусанне Филипповне Добраницкой (Ванслибен), расстрелянным в ноябре 1937 года. Тогда же в Москве были арестованы и расстреляны первая жена Добраницкого Елена и их сын Казимир, а также брат Елены Артур. Жены Казимира и Артура были сосланы в лагеря, а дочь Артура покончила с собой после ареста родителей.

Церемония установки табличек «Последнего адреса» (фото)


По материалам проекта "Последний адрес"