Минаев-Каневский Сергей Владимирович (1900)

Дата рождения: 1900 г.
Место рождения: г. Одесса
Пол: мужчина
Образование: высшее
Профессия / место работы: заместитель начальника Центрального управления народно-хозяйственного учета (ЦУНХУ) Госплана СССР; заместитель председателя Госплана Украины
Место проживания: г. Москва, Москва, Большой Кисловский, д. 5-7, строение 1
Партийность: ВКП(б) с 1918

Дата расстрела: 13 июля 1937 г.
Место смерти: Киев

Дата ареста: 2 января 1937 г.
Обвинение: в «участии в контрреволюционной организации правых на Украине, стоящей на террористических позициях»
Осуждение: 13 июля 1937 г.
Осудивший орган: Военная коллегия Верховного Суда СССР
Статья: 54-8-11 УК УССР
Приговор: ВМН (расстрел)
Дата реабилитации: 1956 г.

Источники данных: "Последний адрес"

Биография

Сергей Владимирович Минаев-Каневский родился в 1900 году в Одессе в семье торговца Каневского. У его отца в Николаеве была контора по экспорту хлеба.

Одно время Сергей учился в коммерческом училище в Николаеве. Образование он завершил уже после окончания Гражданской войны.

В партию большевиков он вступил в 1918 году. В 1919 году перебрался Харьков. Был в революционном подполье на территории, занятой «белыми». Именно в это время он для конспирации сменил фамилию на Минаев.

С 1925 по 1928 годы Минаев-Каневский был заместителем управляющего Центральным статистическим управлением (ЦСУ) УССР, затем – управляющим этого ведомства. В 1930-31 годах он занимал пост начальника экономико-статистического сектора Госплана СССР. А 1931 году стал начальником сектора народно-хозяйственного учета Госплана СССР. В 1932 году Минаев-Каневский перешел на работу в Центральное управление народно-хозяйственного учета (ЦУНХУ) Госплана СССР, был заместителем начальника, начальником, затем снова заместителем начальника управления. На этом посту он активно участвовал в создании новой, индустриальной советской экономики.

Тучи над Минаевым-Каневским стали сгущаться еще в начале 1930-х годов. Так, в декабре 1932 года Политбюро издало постановление «О работе ЦУНХУ», в котором руководство ЦУНХУ было резко раскритиковано за то, что «допустило в своей работе ряд грубейших политических ошибок», в частности, «представило неправильные тенденциозно-преуменьшенные цифры о рабочем питании при полном игнорировании широко развернувшегося за последние годы общественного питания; опубликовало в бюллетене ЦУНХУ совершенно тенденциозные преуменьшенные данные об урожайности 1932 года, оказав тем самым помощь кулацким антисоветским элементам в их борьбе против выполнения плана хлебозаготовок и развязав вакханалию воровства и надувательства со стороны антиобщественных элементов колхозов, отдельных совхозов и индивидуальных крестьян».

В этом документе есть один момент, который в дальнейшем мог сыграть решающую роль в судьбе Сергея Владимировича. Среди «ошибок» ЦУНХУ указывается и следующая: «ЦУНХУ издало ошибочную брошюру с тенденциозными цифрами об итогах пятилетки. В брошюре, например, не включены цифры продукции ряда новых отраслей промышленности, которые не были предусмотрены пятилетним планом, а в введении совершенно обойдены политические итоги пятилетки». В документе после слова «в введении» Сталин собственноручно дописал «подписанном т. Минаевым» (он тогда занимал пост заместителя начальника ЦУНХУ). В постановлении особо подчеркивается, что ошибки эти не случайны: «они свидетельствуют о наличии в аппарате ЦУНХУ буржуазных тенденций, прикрывающихся флагом «объективной» статистики и рассчитанной на подрыв и развенчание великого значения победоносно завершаемой пятилетки в четыре года».

По мнению членов ЦК, руководство ЦУНХУ «своим бездействием потворствовало дальнейшему совершению ошибок не только средними, но и руководящими работниками ЦУНХУ». Начальнику ЦУНХУ В.В. Осинскому был объявлен выговор, а его заму Минаеву, «непосредственно и лично допустившему публикацию вышеуказанных тенденциозных данных» – строгий выговор. Он был снят с работы в ЦУНХУ и направлен на «низовую местную работу».

(Осинский (В.В. Оболенский) был арестован 13 октября 1937 г., в марте 1938 года был привлечен в качестве свидетеля к процессу Бухарина – Рыкова. 1 сентября 1938 года он был приговорен к высшей мере наказания и расстрелян. – ред.)

В 1936 году Минаев-Каневский был направлен в командировку в Киев, где он был назначен на должность заместителя председателя Госплана Украины. Родные Минаева-Каневского считают, что причиной такой «ссылки» стали его публичные высказывания по вопросам экономики, которые не понравились Сталину. «Уже тогда местные чекисты начинают «строить» огромное дело о создании контрреволюционной террористической организации – дело, в которое будут вовлечены десятки ни в чем неповинных людей», –пишут родственники Каневского.

Как много позже свидетельствовал следователь Б.И. Борисов, занимавший в те годы пост начальника 5-го отделения IV отдела УГБ НКВД УСССР в звании старшего лейтенанта госбезопасности, который вел дело Минаева-Каневского, в 1936 году «в г. Москве и некоторых других городах путем следствия начали раскрывать крупные троцкистские организации. Из г. Москвы поступали красиво оформленные тома с показаниями арестованных, а в Киеве следственного разворота, как часто говорил Козельский (тогдашний начальник IV отдела УГБ НКВД УССР. – ред.) на совещании, не было. Припоминаю, что Козельский и другие руководители отдела на совещаниях выдвигали необходимость расширить аресты и следственным путем «прорваться» к раскрытию троцкистской организации на Украине и в частности в г. Киеве. Аресты начали принимать широкий размах. Изолировались в большинстве своем работники идеологического фронта и партийного аппарата. <…> Была создана специальная оперативная группа, которая оформляла аресты, размножала выписки из показаний арестованных, помещенных в томах, поступающих из Москвы, а также размножала показания арестованных в самом 4-м отделе. <…> Припоминаю, что Козельский часто говорил тогда, что перед вами троцкист. На него нет никаких материалов, вот и добивайтесь дачи им показаний и раскрытия его соучастников».

Минаев-Каневский был арестован 2 января 1937 года по подозрению в «участии в контрреволюционной организации правых на Украине, стоящей на террористических позициях».

Первый допрос состоялся 19 января и был коротким: на вопрос, признает ли он себя виновным в «активном участии в контрреволюционной организации правых на Украине, стоящей на террористических позициях» Минаев-Каневский дважды ответил отрицательно. На этом допрос был окончен.

Следующий допрос состоялся через месяц с лишним – 25 февраля. На этом допросе Сергей Владимирович признает себя виновным. «Вовлечен в нее (контрреволюционную организацию правых на Украине. – ред.) был в 1933 году. <…> Толчком к этому были мои впечатления о тяжелом состоянии сельского хозяйства на Украине в связи с перегибами в с/х политике».

Но на очередном допросе 2 апреля он вновь отрицает свою вину и требует предъявить ему письменные показания других лиц, которые якобы изобличают его. Затем следуют многочисленные допросы с оглашением показаний свидетелей и других «членов» этой «организации», которые Минаев-Каневский раз за разом категорически отвергает. На очных ставках с другими обвиняемыми по этому делу он также отвергает все выдвигаемые против него обвинения, повторяя как заклинание: «Я снова подтверждаю, что я не был членом контрреволюционной организации правых, ни в чем не сочувствовал ей и всегда оставался верным партии. Категорически отвергаю эту клевету. Все, что он (тот, с кем в данный момент проходила очная ставка. – ред.) говорит, не имеет никакого отношения ко мне. Все это чудовищная клевета».

Можно только догадываться, каких физических и моральных сил стоило Сергею Владимировичу такие стойкость и упорство в отстаивании своей невиновности и правоты.

Следователь Борисов в 1955 году признается, что как правило «следствие велось однобоко. Свидетели, могущие всесторонне характеризовать личность арестованного, не допрашивались и это запрещалось делать». Он же свидетельствует, что в 1936 году «физических методов воздействия на арестованных никто не учинял. Позже 11 часов вечера разрешалось только с санкции руководства отдела вызывать арестованного на допрос». Но после того, как руководителем НКВД Украины был назначен И.М. Леплевский, методы работы резко изменились. «Леплевский, ссылаясь на установки руководства НКВД СССР, прикрываясь верностью партии, ввел незаконные садистские методы ведения следствия. <…> Работа всех следователей была перестроена. Работали до утра, с перерывом с 9 ч. утра до 1-2 часов дня. Сам Леплевский метался ночью по комнатам, приказывал следователям не либеральничать и лично наносил удары некоторым арестованным, показывая пример».

Следствие «шило» Минаеву дело не только о членстве в контрреволюционной террористической организации, но и о связях с троцкистскими элементами, поэтому в деле есть ряд служебных записок о том, что, к примеру, работая управляющим ЦСУ Украины, Минаев брал на работу «враждебные элементы», «выходцев из других партий, троцкистов и националистов». Так, при Минаеве «исключенный из партии троцкист Соколов, распространявший в ЦСУ письмо Троцкого, не только остается в аппарате ЦСУ, но и подает заявление о даче ему партийной нагрузки. Бюро (партии. – ред.) такое заявление рассматривает». В этом же документе отмечается, что «Минаев в ряде своих выступлений усыплял бдительность партийной организации».

Следствие велось больше полугода, но Сергей Владимирович так и не был сломлен. 13 июля 1937 года на закрытом судебном заседании, которое проходило без участия защиты и обвинения и без вызова свидетелей, он виновным себя не признал, все выдвинутые против него обвинения, равно как и показания других обвиняемых и свидетелей, отверг как ложные.

Минаев-Каневский был приговорен к высшей мере наказания по статьям 54-8 и 54-11 КК УРСР (террористический акт, подготовка контрреволюционных актов).

Согласно приговору, Минаев-Каневский являлся «активным участником антисоветской террористической организации правых, входил в состав руководства этой контрреволюционной организации на Украине, по заданию члена объединенного троцкистского центра Пятакова связался с руководителем контрреволюционной троцкистской террористической организации на Украине Коцюбинким, был организационно связан с руководителями Харьковской контрреволюционной организации правых Богуцким и Танциорой, вербовал в контрреволюционную организацию правых новых лиц и совместно с ними готовил террористические акты против членов Политбюро ЦК КПУ».

Приговор – «окончательный и обжалованию не подлежит» – был приведен в исполнение в тот же день в Киеве. Минаеву-Каневскому было 37 лет.

Жена Сергея Владимировича, Валентина Леонидовна Минаева, также была репрессирована как «член семьи изменника Родины» и отсидела в лагерях почти восемь лет.

В 1955 году она подала прошение о реабилитации мужа (всего за эти годы она подавала более 10 жалоб и прошений, которые остались без ответа). На допросе в качестве свидетеля, проведенном помощником военного прокурора в октябре 1955 года, она рассказывала, как после ареста мужа дважды или трижды смогла с ним увидеться на свидании, и как каждый раз он говорил ей, что ни в чем не виновен: «На свидании он мне говорил, что его вынуждают признаться правым. <…> Муж также говорил, что мучений выдержать невозможно. Мои свидания происходили в присутствии сотрудников НКВД, поэтому мы не могли свободно говорить. Однако в семейных обычных разговорах Минаев смог мне сообщить о том, о чем я уже указала выше».

Сергей Владимирович Минаев-Каневский был реабилитирован в 1956 году. Когда его жена и дочь оформляли документы о реабилитации, они попросили видных советских экономистов написать отзыв о нем, о его деятельности. Некоторые согласились, а некоторые отказались – во многих советских академиках и после смерти Сталина сидел страх.

Тогда же его брат Ян Семенович получил ложное свидетельство о смерти Сергея Владимировича, в котором значилось, что он умер в заключении 18 сентября 1938 года. В определении Военной коллегии Верховного суда по вопросу о реабилитации особо отмечалось, что «показания <…> не могут служить доказательством виновности Минаева, так как они добыты в результате применения незаконных методов следствия».

Документы следственного дела С.В. Минаева-Каневского

Установка памятного знака "Последним адресом"

Фото:Мария Олендская

Москва, Большой Кисловский, 5-7, строение 1 - По этому адресу находится комплекс жилых домов «Кисловское», построенных в 1928-1929 годах архитектором С.А. Власьевым. В этом доме жил ряд известных политических деятелей, ученых и писателей, в том числе нарком здравоохранения Николай Александрович Семашко, партийный и государственный деятель Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич, писатель Алексей Силыч Новиков-Прибой, невропатолог Михаил Семенович Маргулис, востоковед Евгений Львович Штейнберг и химик Михаил Михайлович Шемякин.

Согласно базам «Мемориала», по крайней мере пять жителей этого дома стали жертвами политических репрессий. 7 февраля 2018 года "Последний адрес" установил им памятные знаки: Сергею Владимировичу Минаеву-Каневскому, Борису Федоровичу Заседателеву, Степану Матвеевичу Кузнецову, Абраму Григорьевичу Майофису, Юрию Владимировичу Грум-Гржимайло.

Церемония установки таблички «Последнего адреса» (фото Большой Кисловский, 5-7, стр.1, фото Большой Кисловский, 5-7, стр. 2) (видео)

По материалам проекта "Последний адрес"