Кольцов Михаил Ефимович (1898)
- Дата рождения: 1898 г.
- Варианты ФИО: Фридлянд Михаил Ефимович
- Место рождения: Киев
- Пол: мужчина
- Национальность: еврей
- Социальное происхождение: сын ремесленника
- Образование: незаконченное высшее
- Профессия / место работы: журналист, член редколлегии газеты "Правда".
- Место проживания: Москва, ул. Серафимовича, д.2 (Дом правительства), кв.143.
- Партийность: член ВКП(б)
- Дата расстрела: 2 февраля 1940 г.
- Место смерти: Москва
- Место захоронения: Москва, Донское кладбище
- Дата ареста: 14 декабря 1938 г.
- Обвинение: антисоветская и троцкистская деятельность
- Осуждение: 1 февраля 1940 г.
- Осудивший орган: ВКВС СССР
- Приговор: ВМН (расстрел)
- Дата реабилитации: 18 декабря 1954 г.
- Реабилитирующий орган: ВКВС СССР
- Источники данных: БД "Жертвы политического террора в СССР"; Москва, расстрельные списки - Донской крематорий;ТАСС. Дом на Набережной (https://tass.ru/spec/dom_na_naberejnoy); В. Фрадкин, «Дело Кольцова», М., 2002
Репрессированные родственники
Жена - Остен Мария (1908)
Биография
Михаил Ефимович Кольцов (Фри́длянд) родился в 1898 году в Киеве в семье ремесленника. После получения диплома об окончании реального училища Михаил поступил в Петроградский психоневрологический институт. Именно там начались его первые шаги в журналистике. Вскоре бурные события 1917 года заставили его бросить учебу и увлекли строительством новой республики. Кольцов вступает в большевистскую партию, редактирует армейскую газету в годы Гражданской войны, руководит отделом печати в наркомате иностранных дел, а с 1920 года начинает работу в главной газете страны – «Правде». Михаила Ефимовича по праву называли «Журналистом №1». Его статьи, очерки и фельетоны регулярно публиковались на страницах «Правды», вызывая огромный общественный интерес. Кольцов рассказывал в своих материалах о крупнейших стройках и культурных событиях, вел репортажи из разных концов страны. Его сатирические фельетоны читали с эстрады, а страстная книга «Испанский дневник» о Гражданской войне на Пиренеях стала образцом документальной прозы.
В гражданской войне в Испании Кольцов принял участие не только в качестве специального корреспондента «Правды», но и как политический советник республиканского правительства. В своем романе «По ком звонит колокол» Эрнест Хемингуэй вывел его под фамилией Карков и назвал одной из самых ярких и авторитетных фигур в борьбе с врагами республики. Кольцов был не только талантливым журналистом, но и отличным организатором. Он создал такие издания, как журналы «Крокодил», «Чудак», «За рулем», «Советское фото», «Женский журнал», «За рубежом», «Иллюстрированная газета», он восстановил журнал «Огонек» и был его первым редактором, организовал мощное современное издательство Жургаз, на полиграфической базе которого выходило несколько книжных серий, в том числе «Жизнь замечательных людей». По инициативе Кольцова в Москве открылся первый в стране детский музыкальный театр, было осуществлено первое издание полного собрания сочинений А.П.Чехова, была организована под Москвой зона отдыха – Зеленоград, где он был избран первым председателем горсовета.
Большой вклад Михаил Ефимович внес в создание отечественной авиации. Он возглавил общественный комитет по строительству самолета-гиганта «Максим Горький», в который вошли видные конструкторы, деятели культуры, писатели, военные. Во время первомайской демонстрации 1935 года это чудо отечественной авиации появилось над Красной площадью, а по всей стране слышался голос Кольцова, который вел прямой радиорепортаж прямо с борта самолета. Кольцов стал одним из организаторов двух международных антифашистских конгрессов писателей, в Париже и в Барселоне, представляя там СССР: среди выступавших на них были Ромен Роллан, Бертольд Брехт, Генрих Манн, Эрнест Хемингуэй, Лион Фейхтвангер и другие.
После возвращения из Испании в 1937году Кольцов был избран в Верховный Совет РСФСР, введен в состав редколлегии «Правды», стал членом-корреспондентом Академии Наук СССР, возглавил Иностранную комиссию Союза писателей СССР. Одним из немногих советских журналистов он был награжден двумя боевыми орденами.
В ночь на 13 декабря 1938 года Кольцов был арестован в своем кабинете в редакции газеты. В официальных документах значится дата 14 декабря, рядом с которой стоят собственноручные визы только что назначенного главы НКВД Лаврентия Берии и Генерального прокурора СССР Андрея Вышинского. Документ составлялся явно очень поспешно, поэтому в нем ошибочно указана не только дата, но и фамилия арестованного («Кольцов-Фридляндер»), год и место рождения («1896, Белосток»), фамилия жены, сведения о родственниках и т.п.
По своему характеру Кольцов был увлекающимся, предприимчивым и энергичным человеком. Иногда он становился бесшабашно отважным, решался на казалось бы безрассудные поступки. Так, вместе с пилотом-инструктором он сделал на двухместном самолете «мертвую петлю», с оружием в руках шел на штурм крепости в Толедо, занятой мятежниками.
Кольцов отнюдь не отличался богатырским телосложением. Он был невысокого роста, с детства носил очки, всю жизнь страдал тяжелыми головными болями. Тем не менее, поражала его феноменальная работоспособность и выносливость. Он мог без сна работать сутками и диктовать свои материалы в номер прямо линотиписту.
Его эрудиция и способности не могли не поражать. Он свободно говорил по-немецки и по-французски, никогда всерьез не изучая языки, а на конгрессе писателей в Барселоне, он сделал свой доклад на испанском – «без бумажки».
Несколько раз я с отцом (он был единственным братом Кольцова) ходил домой к дяде Мише, который жил в знаменитом «Доме на набережной». Мне позволялось копаться в испанских сувенирах, из которых больше всего запомнился большой складной нож – настоящая испанская «наваха», и маленькая кожаная фляжка для вина. Моей радости не было предела, когда дядя подарил мне традиционную испанскую пилотку с кисточкой впереди и несколько красивых марок.
Как-то воспитательница нашего детского сада попросила, чтобы Михаил Ефимович встретился с детьми и рассказал о войне в Испании. По детской простоте я ответил, что это невозможно, так как дядя очень занят и «ходит только по вождям». На следующий день мама в доступной форме прочитала мне короткую лекцию на тему о скромности, которую я усвоил на всю оставшуюся жизнь. Но с какого-то момента я стал замечать, что в нашей семье перестали упоминать дядю Мишу. Я заметил, что его большой портрет кисти известного живописца Исаака Бродского сняли со стены, аккуратно завернули в тряпки и спрятали в диван. Потом уже я понял, что очень близкий нам человек арестован, как «враг народа».
Почти полтора года Михаил Ефимович подвергался пыткам во внутренней тюрьме на Лубянке. 1 февраля 1940 года Военная коллегия Верховного Суда СССР в составе трех человек после короткого 20-минутного разбирательства без участия обвинения, защиты и свидетелей огласила свой вердикт: расстрел. Его обвинили в том, что он якобы примкнул к троцкистскому подполью и установил контакты с агентами германской, французской и американской разведок. Приговор был приведен в исполнение на следующий день в «Расстрельном доме» на Никольской улице, 23. Кольцову было 42 года. Его прах захоронен в общей могиле на Донском кладбище.
18 декабря 1954 года тот же самый судебный орган свой приговор отменил и дело прекратил «за отсутствием состава преступления».
Подробнее о М.Е Кольцове см. книгу М. Б. Ефимова «Он был слишком прыток…» Жизнь и казнь Михаила Кольцова». Художественная литература, М., 2013.
Документы
Спецсообщение Н.И. Ежова и Л.П. Берия И.В. Сталину с приложением следственных материалов на М.Е. Кольцова 27.09.1938 Записка Р.А. Руденко в ЦК КПСС о реабилитации М.Е. Кольцова. 4 ноября 1954 г. (АП РФ. Ф. 3. Оп. 24. Д. 440. Л. 1–2)
Установка памятного знака "Последним адресом"
.jpg)
По адресу улица Серафимовича, 2 находится знаменитый “Дом на набережной” – жилой комплекс ЦИК-СНК СССР, возведенный в 1927-1931 годах специально для ответственных работников ЦК ВКП(б) и правительства. Дом был построен по проекту Б.М. Иофана (он сам прожил в этом доме до 1976 года) в стиле позднего конструктивизма. В доме 12 этажей, 24 подъезда, 505 квартир. На каждом этаже в подъезде – всего по две квартиры; все они просторные, с росписью на потолках и дубовым паркетом. В комплексе были все необходимые для жизни удобства, считалось, что в доме можно жить хоть месяцами не выходя на улицу. Здесь была общественная столовая, где жильцам предлагалось поесть по специально распространяемым талонам (поэтому в самих квартирах кухни были малогабаритными), была своя прачечная, универмаг, сберкасса, отделение связи, детский сад и ясли, клуб, кинотеатр, спортивный зал. Во внутреннем дворе – газоны с фонтанами. В разные годы здесь жили партийные деятели, ветераны партии большевиков, высшие военачальники, служащие Коминтерна, выдающиеся писатели, ученые, артисты и пр.
Согласно базам «Мемориала», 242 жильца “Дома на набережной” были расстреляны в годы Большого террора. 5 июня 2016 года у "Дома на набережной" собрались люди, чтобы повесить таблички «Последнего адреса» Михаилу Кольцову и Александру Ремейко. Как это происходило, смотрите в видеосюжете Евгения Шмуклера.
Заявку на установку мемориального знака Михаилу Ефимовичу Кольцову подала его правнучка, текст о нем, написал Михаил Борисович Ефимов, племянник Михаила Ефимовича, сын родного брата Кольцова, известного художника-карикатуриста Бориса Ефимова.
В июне 2016 года участники проекта "Последний адрес" установили первые две мемориальные таблички на этом доме: журналисту Михаилу Ефимовичу Кольцову и Александру Георгиевичу Ремейко. 23 октября 2016 были установлены еще четыре памятных знака: Лукина-Бухарина Надежда Михайловна (1887), Судьин Сергей Корнильевич (1894), Аболин Анс Кристапович (1891), Аболин Кристап Кристапович (1897).
4 мая 2018 года на доме появилась табличка памяти Израиля Яковлевича Вейцера, а 3 июня - Александру Яковлевичу Аросеву и его супруге Гертруде Рудольфовне Аросевой, Каменскому Абраму Захаровичу и Халатову Артемию Багратовичу.
Материалы проекта "Последний адрес".