Корец Моисей Абрамович (1908)

Данный шаблон заменен шаблоном Шаблон:Формуляр.

Вместе с Румером были арестованы:
Лев Давыдович Ландау, в тот момент заведующий теоретическим отделом Института физических проблем, выпущен на поруки;
Юрий Борисович Румер, научный сотрудник Физического института АН СССР, получил 10 лет лагерей и 5 поражения в правах.

---

Репрессированные родственники

• Жена: Серафима Иосифовна Рудова
• Дети: дочь Наталья. Репрессирована не была, просто родилась в начале 1946 года в Печерлаге.
• Источники данных: Воспоминания Натальи Моисеевны Корец

---

Биография

Моисей Абрамович Корец (12 октября 1908, Севастополь — 19 февраля 1984, Москва) — советский физик, популяризатор физики.

Родился в семье часовщика, детство провел в Севастополе и в Симферополе. В 16 лет едет учиться в Москву, там работает переплетчиком, кондитером, грузчиком. В 1927 поступает в Московский индустриально-педагогический институт имени К. Либкнехта, в 1929 переходит на физико-механический факультет Ленинградского политехнического института. Там Корец слушает лекции таких преподавателей физики как Л. Д. Ландау и М. П. Бронштейн. Будучи на 4-м курсе (1932), М. А. Корец заведовал кафедрой физики в Комвузе им. Сталина, который размещался в бывшем Таврическом дворце. После окончания Политехнического института работал заместителем декана физико-механического факультета Уральского индустриального института имени С. М. Кирова в городе Свердловске.

13 марта 1935 года по приглашению Л. Д. Ландау приехал в Харьков, где занял должность инженера теоретического отдела Украинского физико-технического института (УФТИ) и, по совместительству, ассистента Ландау в Харьковском университете (ХГУХГУ). В этот период Корец, по словам Ландау, «успел проявить себя как способный молодой физик-теоретик».

Ландау ставит широкие задачи развития физики в Советском Союзе, начиная от преподавания в школе до создания в Харькове мирового центра по изучению теоретической физики. Корец становится его «ближайшим сотрудником и помощником». Летом 1935 года Ландау с Корецом ездят по школам Харьковской области с проверкой уровня образования. Вместе они пишут статью, озаглавленную «Буржуазия и современная физика», и отвозят её главному редактору «Известий» Бухарину. Статья была опубликована 23 ноября 1935 года.

В самом УФТИ позиция Ландау встречает сопротивление в лице директора УФТИ Давидовича и Пятигорского, ученика Ландау. В результате этой борьбы 14 ноября 1935 года Кореца исключают из УФТИ с формулировкой «за сокрытие социального происхождения», а 28 ноября 1935 года он арестован УНКВД по Харьковской области по обвинению в агитации за срыв оборонных заказов. 31 декабря 1935 года Л. Д. Ландау направил письмо начальнику НКВД Украины В. А. Балицкому в защиту Кореца. Решением суда от 26 февраля 1936 приговорён к 1,5 годам заключения. Видимо, в результате обращений сотрудников УФТИ в ЦК и НКТП решением спецколлегии Верховного Суда УССР 7 апреля 1936 приговор был отменён и дело возвращено для нового рассмотрения. Корец был освобожден. 13 мая 1936 спецкомиссия Харьковского областного суда послала дело на доследование, 25 июля 1936 года решением нач. 4-го отделения СПО ХОУ НКВД дело № 7771 было прекращено в связи с недостатком материалов обвинения.

В феврале 1937 года Корец вслед за Ландау переезжает в Москву. Работал на кафедре физики МГПИ имени Бубнова и в научно-опулярном журнале «Техника молодежи».

В апреле 1938 г. Корец вместе с Ландау пишет листовку, призывающую к свержению сталинского режима. Корец передает её Павлу Когану, который от имени группы студентов ИФЛИ взял на себя распространение листовки по почте перед первомайскими праздниками. 27 апреля 1938 года Корец, Ландау и Румер, сотрудник Ландау по московскому Институту физических проблем, были арестованы. Во время следствия Корец «сидел в Лефортовской тюрьме, подвергался избиениям». В обвинительном заключении по делу Кореца есть обвинение в шпионаже, но по решению суда от 25 ноября 1939 года это обвинение было снято. Корец приговорен к десяти годам исправительных трудовых работ по статье 58 пп.10 и 11 УК («Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти»). Наказание отбывал в Печорлаге, около деревни Межога (Межег). В 1942 году осужден ещё на 10 лет. Среди предъявленных обвинений были высказывания Кореца в начале 1941 года о возможном нападении Германии на Советский Союз. В обвинительном заключении эти слова были расценены как сомнения в силе советского строя.

Корец был амнистирован 18 марта 1952 года, отбыв 14 лет в ИТЛ, и до 1958 года находился в ссылке, работал старшим инженером электросети на комбинате «Интауголь».

В 1956 году Ландау обращается в Центральную военную прокуратуру с письмом в защиту Кореца. Несмотря на это, по делу 1938 года в реабилитации Кореца было отказано, реабилитация состоялась лишь посмертно в 1990 году.

В 1958 году Корец был реабилитирован по делу 1942 года. Вернулся в Москву, работал в журнале «Природа», писал книги под псевдонимом Карев. Дружеские отношения Кореца с Ландау продолжались до смерти последнего в 1968 году.

В декабре 1973 году подал документы на отъезд в Израиль вместе с семьей дочери Наташи, но им было отказано по причине секретности работ зятя, физика Юрия Гольфанда.

---

Из воспоминаний Наталии Моисеевны Корец

Мама и папа познакомились в лагере, в северо-печорском ИТЛ, где оба отбывали свои сроки – мама по статье 58-8 — подозрение в шпионаже – она была арестована в З8, как член КОМИНТЕРНА, из тех, кто приехал в Союз помогать строить коммунизм в отдельно взятой стране...

Когда ее арестовали, она работала в Институте Красной Профессуры в отделе мировой экономики в должности референта. Приехала она в Россию в З4-году из тогда еще буржуазной Латвии, из Риги. Ее, как активную коммунистку-подпольщицу, полицейские власти приговорили к аресту и разыскивали везде и всюду. Товарищи по подполью организовали ей побег в коммунистический рай, что было осуществить очень трудно, но она это сумела, и, оказавшись в СССР, активно включилась в Великую стройку . Пока ее вместе с тысячами других коминтерновцев не арестовали по подозрению в шпионаже и, после недолгой побывки в одной из Московских тюрем, — на Лубянке — отправили в лагерь,где всем была предоставлена прекрасная возможность, работая на лесоповале, и, подыхая от голода, строить Коммунизм. Мама , иронизируя над собой, любила повторять пословицу — "За что боролись, на то и напоролись"...

Познакомились они очень романтично. Папа мой умирал от заражения крови: у него был огромный фурункул на шее – от недоедания и авитоминоза, — и кто-то из товарищей-зэков вскрыл его кухонным ножом, - не выполнивни одного правила гигиены (не до жиру – быть бы живу). Естественно, что после такой операции , остаться в живых было трудно. И на следующее утро его в бессознательном состоянии, с температурой за сорок отвезли в местную больничку – помирать... А там в это время работала санитаркой моя мама. Она его выходила каким-то чудом, и когда он понял, что еще жив, немедленно начал ухаживать за ней, и, хотя это было отнюдь не просто (по его собственному более позднему рассказу), он все-таки добился взаимности спустя примерно год. А еще через девять месяцев (мама утверждала, что почти десять – переносила) родилась я. Освободилась мама в июле 46-го года, когда мне уже было полгода. Она продолжала работать на том же месте,чтобы не потеряться с папой, у которого срок должен был закончиться только через пять лет. Эта фотография сделана в 51-м..

Мама – Рудова Серафима Иосифовна. Родилась в 1906 – м году в г. Витебске, потом ее отец переехал с семьею в Ригу. Когда немцы вошли в Ригу, они сожгли все еврейские больницы, в одной из которых тогда лежала мамина мама, а всех остальных ее родственников немцы расстреляли, или тоже сожгли. Такой ответ получила моя мама,когла в сорок восьмом году поехала в Ригу, разыскивать оставшихся в живых родных . Оказалось, судя по документам, ей предоставленным, что я – единственная ее родственница на этой земле.

Взято с сайта, посвященного памяти М. А. Кореца. Там же можно найти документы из его следственных дел.

---