Миляновская-Щмидхен Валентина Генриховна (1896)

Формуляр отредактирован пользователем, данные не подтверждены документально и нуждаются в проверке.

• Дата рождения: 1896 г.
• Варианты ФИО: Миляновская Валентина Генриховна
• Место рождения: г. Рига
• Пол: женщина
• Национальность: немка
• Профессия / место работы: преподавательница немецкого языка
• Партийность: б/п

---

• Где и кем арестован: 5 отделом УГБ УНКВД Смоленской области
• Дата ареста: 15 июня 1938 г.
• Обвинение: шпионаж в пользу Германии
• Осуждение: 14 октября 1938 г.
• Осудивший орган: тройка УНКВД Смоленской области
• Статья: 58-6, 58-10, 58-11
• Приговор: 10 лет ИТЛ
• Место отбывания: Усольлаг
• Дата реабилитации: 12 апреля 1989 г.
• Реабилитирующий орган: Прокуратура Смоленской области

---

• Архивное дело: 21742-с
• Источники данных: БД «Жертвы политического террора в СССР»; Книга памяти Смоленской обл.

Биография

Обращение Миляновской В.Г. наркому обороны Ворошилову К.Е. [Источник: РГВА ф. 33987, оп. 3а, д. 1255]:

Климент Ефремович ВОРОШИЛОВ!

Я обращаюсь к Вам за помощью как к Сталинскому Наркому и как к человеку отзывчивому, чуткому, каким я Вас помню еще со времен гражданской войны.

Умоляю Вас, помогите мне, невинно страдающему больному человеку, который всю жизнь свою отдал за революцию и на благо Советской власти.

Теперь меня обвинили и осудили как врага трудового народа. Уверяю Вас, нет у меня больше сил перенести такое позорное обвинение как «враг народа». Одна мысль мне не дает покоя и на этой почве я болею, лежала больная в лазарете Усольского НКВД 3,5 месяца (у меня было в резкой форме нервное расстройство — психоз). Теперь я неполноценный человек и даже в лагере я не сумею доказать работой свою преданность Советской власти, т.к. я и сейчас больна и четвертый месяц лежу в постели.

Меня угнетает одна мысль, что если я не выдержу и умру в лагере, то уйдет в могилу со мной это позорное имя «враг народа». Я чувствую себя физически и морально очень слабо и думаю, что не выдержу и умру.

Умоляю Вас, пожалейте меня, как преданного, честного человека. Дайте мне возможность вернуть свое честное имя, а потом умереть. Уверяю Вас, что я совершенно невинно страдаю. Я являюсь жертвой, что Вы установите, прочитав мою жалобу вкратце. Дайте мне возможность реабилитировать себя и вернуться в ряды трудового народа и продолжать работать для блага своей дорогой Родины.

Меня обвиняют в следующем: Постановлением Тройки при НКВД Смоленской области в. г. Смоленске в 1938 г. (месяц и число точно не знаю), я осуждена к 10 г. л/свободы ИТЛ, якобы, за к-р. Это постановление я считала и считаю неправильным, т.к. таковое вынесено по материалу следствия, проводимого незаконным путем, в результате я совершенно невиновная, истинно преданная Советской власти и партии ВКП(б) осуждена к тяжелому наказанию.

Я прошу Вас проверить мою настоящую жалобу по существу, и я уверена, что моя невиновность будет установлена.

Меня преступницей — к-р сделали преступники следователи, которые проводили следствие по моему делу, а именно: 16/VI-1938 г. я была арестована органами НКВД в г. Смоленске, а до этого за 3 дня был арестован мой муж Миляновский Бронислав Владимирович [прим: председатель военного трибунала БВО, диввоенюрист, умер в заключении 06.12.1940].

Постановление о предъявлении мне обвинения мне не было предъявлено, но уполномоченный НКВД Кузнецов мне сказал, что я обвиняюсь: «в шпионаже в пользу иностранных государств, в частности — Германии».

Несостоятельность обвинения была очевидна, но несмотря на все это все следователи–уполномоченные НКВД Кузнецов, Кондратьев, Мишин, Верещагин, Цветков — требовали от меня «признания».

Поскольку я перед советской властью, своей Родиной не совершала никаких к-р преступлений, мне и не в чем было сознаваться. По всему следствию было видно, что и по делу моему не было никаких данных о каких-либо преступлениях, вследствие чего я считаю, следователи, указанные выше, принудили меня всевозможными издевательствами подписать сочиненные ими протоколы моего допроса и заставили писать и меня на себя вымышленные несовершенные преступления.

Они меня принудили оговорить не только себя, но и мужа, а также других лиц.

Особенно дерзко-преступно вели допросы следователи Кондратьев, Мишин и Верещагин.

Это лица или преступники–карьеристы, или враги Советской власти и партии, чтобы дискредитировать органы НКВД. Иначе и нельзя расценить их по их действиям.

Как же они вели следствие? Мне пришлось не спать несколько ночей, в результате они меня довели до полной невменяемости. Какую только похабщину-матерщину мне не пришлось выслушать. Угрозы применялись всевозможные, вплоть до физического уничтожения.

Доведением до крайности я подписала все, что от меня они требовали, писала все, что они пожелали. Всю ложь в деле легко проверить, и она подтвердится именно как ложь, если провести следствие в соответствии закона.

Примерно через два месяца после окончания «такого следствия», меня еще раз вызвал следователь Цветков и требовал написать от меня записку, чтобы создать впечатление моему мужу, якобы, я не арестована.

Через некоторое время следователь Верещагин вызвал меня и требовал подписать заготовленный им протокол допроса, но я в это время уже пришла в сознание и категорически заявила, что писать и подписывать какую-либо ложь не буду. Верещагин на этот ответ размахнулся и хотел меня ударить, но почему-то потом остановился, а вместо этого приказал меня отправить в одиночную камеру (внутренняя тюрьма), где я пробыла примерно 20 дней, а потом уже по распоряжению следователя Цветкова, я была отправлена в общую камеру Смоленской тюрьмы. Так закончилось следствие.

17/XI-1938 я этапирована была в Усольлаг, где я и узнала, что меня Тройка осудила к 10 г. ИТЛ.

Мне пришлось лечиться 3,5 месяца в лазарете НКВД, т.к. я была в тяжелом состоянии после «следствия». У меня в резкой форме нервное расстройство — психоз.

Что же следователи использовали по делу? В виду того, что я по профессии преподавательница нем. языка, я нуждалась в иностранной литературе и выписывала нем. журналы через агента Файста, которого я встречала всего лишь 3 раза в г. Ростове. Я была переводчицей в 1930 г. при инспециалисте Кепиг в Ростове на Дону, с которым никогда частных бесед не вела, кроме официальных по службе. Он умер в Саратове. В Новосибирске и Смоленске я только работала преподавательницей нем. языка до самого ареста.

На основании вышеизложенного, прошу Вас не отказать в моей просьбе — еще раз смею Вас заверить, что если Вы проверите жалобу по существу, то моя невиновность будет доказана и революционная законность восторжествует, а следователей–преступников, которые состряпали «липовое дело», прошу привлечь к ответственности, а меня невиновную освободить от дальнейшего отбытия наказания.

з/к Миляновская В.Г. 18/XII-1939 г.

Ответ прошу прислать мне по адресу: г. Соликамск, Пермск. обл., почтовый ящик №244/13. Миляновская Валентина Генриховна