Шмайденко Лидия Степановна (1924)

Шмайдено (Редекоп) Л.С., 1924 г.р.

Дата рождения: 5 марта 1924 г.
Варианты ФИО: Редекоп Лидия Степановна
Место рождения: г. Днепропетровск
Пол: женщина
Национальность: украинец
Гражданство (подданство): СССР
Социальное происхождение: из семьи служащих
Образование: среднее
Профессия / место работы: секретарь начальника Измаильского порта.
Место проживания: г. Измаил
Партийность: член ВЛКСМ

Дата смерти: 30 октября 2011 г.
Место смерти: г. Ставрополь
Место захоронения: г. Ставрополь

Где и кем арестован: Водный отдел МГБ Нижне-Дунайского бассейна
Дата ареста: 6 июня 1947 г.
Обвинение: антисоветская агитация
Осуждение: 10 июля 1947 г.
Осудивший орган: военный трибунал Дунайского морского пароходства
Статья: 54-10 ч.1 УК УССР
Приговор: 10 лет ИТЛ
Место отбывания: Воркуталаг
Дата освобождения: 12 февраля 1955 г.
Основания освобождения: туберкулез
Дата реабилитации: 5 сентября 1991 г.
Реабилитирующий орган: Прокуратура Одесской области

Архивное дело: 24663 - УСБУ в Одесской обл.
Источники данных: БД "Жертвы политического террора в СССР"; Сведения Одесского академического центра (Украина)
Примечание: https://opteey.livejournal.com/952.html; https://opteey.livejournal.com/4694.html

Биография

Отсидев в немецком концлагере за антифашистскую пропаганду и в советском — за антисоветскую, ей удалось выжить...

Из протоколов допроса:

«Проживая на территории Германии чем вы занимались?

По приезду в Германию я была определена в работницы к одному немцу-бауэру (фамилию его забыла), у которого проработала до апреля 1944 года, а потом была арестована гестапо и заключена под стражу.

За что вы были арестованы гестапо?

Меня обвиняли в антифашисткой пропаганде.

Соответствовало это обвинение действительности?

Нет, не соответствовало. Никакой антифашистской деятельности я не вела. Правда, в один из дней апреля месяца 1944 года я пошла на площадь гор. Дительштайн (близ г. Эрфурта) и стоя в очереди за мороженым я среди народа, собравшегося у киоска, сказала, что скоро конец немцам, так как скоро закончится война, при этом обозвав дураком Гитлера.»

«По освобождении из лагеря, где вы проживали и чем занимались?

Вследствие наступления американских войск на Магдебург, немецкая лагерная охрана разбежалась и лагерь остался без охраны. Тогда немецкие власти прислали в лагерь людей из немецкого народного ополчения, которые всех заключенных вывели на восточный берег Эльбы. Завели на какой-то аэродром, где немецкие войска стали нас расстреливать. Произошло замешательство. Народ стал разбегаться, спасаясь от смерти. Мне удалось убежать и укрыться в бункере. В этом бункере прятались от бомбежки немец-старик с женой, которые взяли меня к себе в дом. Это было 12-13 апреля 1945 года, а 3 мая сюда пришли войска Советской Армии. С приходом наших войск меня мобилизовали на регистрацию репатриантов в г. Франкфурте на Одре. Этой работой я занималась две недели. Потом меня взяли на работу в подсобное хозяйство контрразведки «Смерш» какой-то бригады. Здесь я работала два с половиной месяца. В сентябре 1945 по наряду Советского военного командования меня взяли в Берлин, где я работала до сентября 1946 года в санитарном управлении оккупационных войск, в качестве статистика лечебного отдела.

Когда и куда вы выехали из Германии?

Из Берлина я выехала в сентябре 1946 года во Франкфурт на Одре, где в ожидании транспорта находилась около двадцати дней, а 25 сентября того же года выехала к проживавшей тогда в Измаиле своей сестре Березовской Тамаре. В Измаил я прибыла 28 октября 1946 года и 31 ноября 1946 года поступила на работу в Управление порта Измаил».

«… Из показаний свидетеля: возмущаясь заявила: это не советская власть – это обдираловка и назвав имя вождя советского народа сказала – он сыт, а о людях не думает. Он издал этот закон о налоге с бездетных, чтобы толкнуть всех молодых девушек на разврат, чтобы все рожали незаконных детей.

…я говорила о вычете из моей зарплаты налога за бездетность… Я спросила почему с меня удержали так много налога и здесь же буквально сказала: вот страна, не страна, а обдираловка...

Как установлено, вы среди своих сослуживцев восхваляли условия жизни и порядки фашистской Германии, одновременно опошляя Советскую действительность. Дайте по этому вопросу объяснения?

Жизнь и порядки в фашистской Германии я никогда не восхваляла. Правда, я говорила, что когда работала в Санитарном Управлении Советской военной оккупационной администрации, то жила хорошо и сожалела, что поспешила с выездом из Германии. О фашистских порядках я никогда положительно не отзывалась, а говорила лишь о том, что в Германии народ порядочнее чем наши люди. По этому поводу я приводила такие, например, случаи, что немцы никогда не обвесят, выдают все сполна, что положено по карточке. Даже копейки, причитающиеся трамвайному пассажиру сдачи и то обязательно вручат, что у нас редко случается…»

«… Говорила также, что немцам везет. Их победили, а им больше дают по карточкам продуктов, чем нам…. Как-то еще в марте … спросила… как же так? Я девушка и должна платить налог за бездетность. Ведь это неправильно. Он при этом сказала мне, а ты знаешь, что этот закон подписан (назвал при этом имя вождя). Я ему ответила: ну хорошо, а все равно данный закон я считаю неправильным. Я ему (имя вождя) напишу он обязательно закон о налоге с бездетных отменит. Вот все то, в чем я признаю себя виновной».

«Еще раз заявляю, что никакой антисоветской агитации я не проводила. Не отрицаю, что по отдельным вопросам высказывала свои суждения и взгляды, носившие в отдельных случаях антисоветский характер… Всего того, что я говорила я не в состоянии сейчас припомнить, но все же на некоторые мои высказывания укажу. Когда у меня из зарплаты много удержали я сказала это не страна, а обдираловка. Сегодня получишь, а завтра отберут обратно. По вопросу налога с бездетных я говорила, примерно, следующее… Этот закон толкает девушек на разврат. Здесь, имея ввиду Советский союз, скоро за все будут брать. Воздухом дышишь – плати, по земле ходишь – тоже плати. Много говорила и о своей жизни в Германии, причем я говорила, что после войны в Германии я жила хорошо и сожалела о своем возвращении в СССР. Я рассказывала о немецком народе как о культурной и порядочной нации, где справедливость, честность и порядочность непременный спутник почти каждого немца, где ложь и несправедливость презирается каждым немцем. В доказательство сказанного мною я приводила примеры, в частности, такие, что немец все получит сполна, что только ему положено получить по существовавшим нормам, в противоположность этому наша действительность, где каждый норовит обмануть и обойти своего же товарища. В один из выходных дней первой половины мая сего года (даты не помню), я ездила на машине в село …, по приходу на работу я стала рассказывать, что в селе я много видела свеже вырытых могил, умерших от голода людей. Дети … не могут передвигаться. Здесь же я, кажется, сказала, что народ умирает от голода, а наше правительство не заботится о людях…»

«Я признаю, что приехав из Германии и посмотрев на жизнь в Советском Союзе я во многом разочаровалась, говорят у нас и пишут одно, а делается другое, не так как писал и учил ЛЕНИН, на этой почве я и допускала приведенные выше высказывания».