Чуковская Лидия Корнеевна (1907)

Дата рождения: 24 марта 1907 г.
Место рождения: Петербург
Пол: женщина
Национальность: русская
Гражданство (подданство): СССР
Образование: среднее
Профессия / место работы: студентка Российского института истории искусств (1926); редактор в Ленинградском отделе Детиздата (1929-1937)
Место проживания: Ленинград
Партийность: анархист-синдикалист

Дата смерти: 7 февраля 1996 г.
Место смерти: г.Москва

Дата ареста: 27 июля 1926 г.
Обвинение: анархо-подполье
Осуждение: 18 сентября 1926 г.
Осудивший орган: ОС при КОГПУ СССР
Приговор: 3 года ссылки
Место отбывания: г. Саратов
Дата освобождения: 1927 г.

Источники данных: БД "Жертвы политического террора в СССР"; Материалы к биографическому словарю социалистов и анархистов, НИПЦ "Мемориал" (Москва)

Репрессированные родственники

Муж: Бронштейн Матвей Петрович (1906), выдающийся физик.

Биография

Из Википедии:

27 июля 1926 года была арестована по обвинению в составлении антисоветской листовки. По воспоминаниям Чуковской, ей «вменялось в вину составление одной антисоветской листовки. Повод заподозрить себя я подала, хотя на самом деле никакого касательства к этой листовке не имела» (фактически листовка была составлена подругой Чуковской, которая без ведома Лидии Корнеевны воспользовалась её пишущей машинкой). Чуковская была сослана в Саратов, где благодаря хлопотам отца провела только одиннадцать месяцев из тридцати шести. Во время ссылки Чуковская, по собственным воспоминаниям, заняла принципиальную позицию в конфликте с властями: отказалась от публичного покаяния, держалась вместе с политическими ссыльными.

В 1928 году стала редактором в Ленинградском отделе Детиздата, которое возглавлял Самуил Маршак. В 1937 году редакция была разгромлена и прекратила своё существование. Некоторые сотрудники, в том числе Чуковская, были уволены, другие (как, например, Тамара Габбе) — арестованы.

В 1929 году вышла замуж за историка литературы Цезаря Самойловича Вольпе, в 1931 году родила дочь Елену Цезаревна (впоследствии именно она стала наследницей Корнея Чуковского: хранительницей его дома-музея в Переделкине, издателем 15-томного собрания сочинений, сценаристкой снятого в 1982 году к столетию писателя фильма «Огневой вы человек!», режиссёром которого выступил двоюродный брат Елены Цезаревны Дмитрий Николаевич Чуковский). В 1933 году рассталась с Вольпе (он погиб в 1941 году при эвакуации из осажденного Ленинграда по «Дороге жизни») и через некоторое время после этого вышла замуж за физика-теоретика и популяризатора науки Матвея Петровича Бронштейна. Он был арестован 6 августа 1937 года и расстрелян 18 февраля 1938 года на территории расстрельного полигона Левашовская пустошь[6] (по объявленному семье приговору — «десять лет без права переписки»; Корней Чуковский, посвятивший много времени выяснению судьбы зятя, узнал о его расстреле лишь в конце 1939 года). Чуковская избежала ареста, выехав на территорию Украины (хотя соответствующие документы были оформлены). Судьбе М. П. Бронштейна посвящена автобиографическая повесть Чуковской «Прочерк».

Начало Великой Отечественной Войны застала в Москве после операции, затем была вместе с дочерью и племянником эвакуирована в Чистополь, оттуда переехала в Ташкент, где прожила до 1943 года. Затем вернулась в Москву, где в 1940–1950-е годы занималась редакционной работой.

В 1960-е годы выступала в поддержку Иосифа Александровича Бродского, Александра Исаевича Солженицына, Андрея Донатовича Синявского и Юлия Марковича Даниэля, Александра Ильича Гинзбурга, Мустафы Абдулджемиля Джемилева и других. Написала множество открытых обличительных писем: Михаилу Шолохову в связи с его речью на XXIII съезде КПСС (1966), а также «Не казнь, но мысль. Но слово», «Гнев народа», «Прорыв немоты».

9 января 1974 года Чуковская была исключена из Союза писателей (это решение было отменено в феврале 1989 года), на её публикации в СССР был наложен полный запрет (до 1987 года). Этим событиям посвящена книга Лидии Чуковской «Процесс исключения. Очерк литературных нравов».

Похоронена на Переделкинском кладбище.

https://ru.wikipedia.org/wiki/Чуковская,_Лидия_Корнеевна

В 1933 году Матвей Петрович женился на Лидии Чуковской, дочери писателя Корнея Чуковского.

“Он занят был сложнейшими проблемами теоретической физики, да и преподавать студентам умел. Высоко ценили в природоведческих популярных журналах и Бронштейна-«популяризатора». В журнале «Человек и природа» или «Социалистическая реконструкция и наука» статьи его о последних достижениях современной физики или о ее первых шагах публиковались чуть не в каждом номере – случалось, и на самом почетном месте: номер журнала открывался статьей Бронштейна. Его популярные статьи пользовались успехом среди редакторов, рецензентов, среди коллег-ученых и, как он надеялся, среди читателей. Параллельно с чисто научными и научно-популярными статьями написал он и две научно-популярные книги: «Атомы, электроны, ядра» и «Строение вещества»”, – писала в мемуарах Лидия Чуковская.

В отдельную квартиру на Загородном, 11 Матвей Бронштейн, Лидия Чуковская и ее дочь от первого брака Люша (Елена) Чуковская (1931-2015) переехали в сентябре 1935 года.

Вот как описывает квартиру Лидия Чуковская: “Общее наше жилье – у Пяти Углов. Адрес: Загородный, дом 11, квартира 4. Окна на улицу Рубинштейна (бывшую Троицкую), подъезд – на Загородный, прямиком на трамвайную остановку. От нашего крыльца трамваем № 9 – пятьдесят минут до Физико-технического института. Между мною и Митей – Люшина комната, самая большая в квартире: у меня 14, у Мити 16, у Люши 18 метров. В два окна. В новой квартире окна высокие, с цельными стеклами, от пола до потолка. Весело нам было вместе заказывать шторы для этих необычных, кверху округлых окон. Когда мы съехались, Митя заказал столяру книжные полки на обе стены новой комнаты, а заодно и лестничку, чтобы доставать томы из-под потолка. Было их у него тысячи три.

Митя купил себе огромный, со многими ящиками, стол, а мне в день переезда подарил старинное, XVIII века, бюро, купленное у хозяйки на Скороходовой. Оно осталось для меня навсегда надгробьем над его неизвестной могилой, памятником его короткой жизни и – и нашей совместной работы”.

Совместной работой Лидии Чуковской и Матвея Бронштейна стали научно-художественные книги, выпущенные в Ленинградском Детиздате, где Лидия Корнеевна работала редактором.

Бронштейн был арестован в Киеве 6 августа 1937 года. В телеграмме из Киева Лидии Чуковской родители писали: «Митя задержался на неопределенное время тчк Выясняйте обстоятельства. Бронштейны». Из воспоминания Чуковской: “Позади уже ночь с 31 июля на 1 августа, когда за Митей пришли в Ленинграде; позади – мои неудачные попытки предупредить его; позади ночь с 5-о на 6-е в Киеве, когда его увели; позади – мои ночи и дни в очередях; позади – мои поездки в Москву; тщетные обращения Корнея Ивановича, Самуила Яковлевича и троих академиков, и мои, и материнские к Сталину и к повелителям различных органов; позади ответ из окошечка: «выбыл»; позади – мой поход в прокуратуру к Розанову в Ленинграде и к военному прокурору в Москве; позади приговор и мое бегство в Киев, и моя поездка в Ворзель и в Крым; ожидание писем; возвращение в Ленинград; позади – первая встреча с управдомом, и с разгромленной квартирой, и с Катышевым (сотрудником Большого дома, поселившимся в комнате Бронштейна. – ред.), а потом с Корнеем Ивановичем, Идой и Люшей. Тридцать седьмой – он же тридцать восьмой – позади. Осенью 38-го в свои права вступает тридцать девятый”.

В начале 1939 года в квартиру на Загородном, 11 пришла бывшая студентка Матвея Петровича. По словам Лидии Чуковской, студентка “подарила” ей дату этапирования мужа из Киева в Ленинград: 14 августа 1937 года она увидела профессора на Витебском вокзале, перрон которого был оцеплен специально для конвоирования Бронштейна под дулами трех пистолетов. “Какою дорогой везли его в "воронке" на улицу Воинова? Наверное, мимо нашего дома по Загородному – с вокзала это самый короткий путь. Видна ли из "воронка" улица? Вряд ли. Видел ли он наш подъезд? Не думаю. Где была в эти минуты – я?”

В 1995 году, за год до своей смерти, Лидия Корнеевна Чуковская установила памятник Матвею Петровичу Бронштейну на Мемориальном кладбище “Левашовская пустошь”. Одновременно с установкой памятника она передала часть полученной ею Государственной премии за “Записки об Анне Ахматовой" на благоустройство кладбища (на эти средства были вымощены дорожки).

“Почему мне еще и сейчас, в 1983 году, хочется побывать на Митиной могиле? Для чего вообще живым нужны могилы мертвых? Мертвого из земли не поднимешь. Ходи, моли его или молись Богу, плачь, приноси цветы – не ответит, не встанет. Чтобы вспоминать, помнить, общаться? Но есть ли могила, нет ли, отношения между нами и мертвыми все равно никогда не кончаются. До нашей собственной смерти.

Однако, понимая все это, я хотела и хочу увидеть плиту с надписью: «Матвей Петрович Бронштейн». Без следа, без имени не должен человек исчезать. Без дерева или камня. Без слова. Могила Бронштейна – это памятник его жизни, цветущей мыслью, и улика убийцам, оборвавшим его жизнь и мысль. Но память жива и без могилы. Посетив могилу Наталии Александровны, Герцен удивился, что не испытал счастья общения с женой. «Она не здесь, она во мне», – записал он тогда. Не в земле, во мне. Все мы – живые памятники тем, кто утрачен. Вот почему я пишу. Чтобы заразить других своей памятью”.

По материалам проекта "Последний адрес"