Урванов Петр Алексеевич (1890)

Дата рождения: 1890 г.
Место рождения: г. Тобольс
Пол: мужчина
Национальность: русский
Профессия / место работы: юрисконсульт конторы "Заготзерно".
Место проживания: Омска

Дата ареста: 2 ноября 1937 г.
Осуждение: 22 ноября 1937 г.
Осудивший орган: Тройка при УНКВД по Омской обл.
Статья: 58-10 УК РСФСР
Приговор: 10 лет ИТЛ
Дата реабилитации: 7 октября 1955 г.
Реабилитирующий орган: президиумом Омского облсуда

Архивное дело: (П-3370)
Источники данных: БД "Жертвы политического террора в СССР"; Книга памяти Омской обл.

Биография

АНДРЕЙ ДРОБИНИН
БЕЛОЕ И КРАСНОЕ: ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ ПРОКУРОРА УРВАНОВА.
(фрагмент из книги)

Когда начиналась работа над этой книгой, о первом прокуроре Ямало-Ненецкого округа не было известно ничего. Даже фамилия его исчезла под слоями забвения. Однако кропотливые архивные поиски дали хороший результат - было найдено много документов об этом интереснейшем неординарном человеке, еще живы (и найдены) его дети и растут его внуки. Обнаружилось, что он имеет непосредственное отношение ещё и к становлению судебной системы Тюменской области. Из пыльных папок, с пожелтевших страниц документов встает образ умного порядочного человека, грамотного юриста, яркой творческой личности, который свою недолгую, но в высшей степени насыщенную событиями жизнь, сумел прожить достойно. Многие положительные черты характера, он воспринял от своего отца, поэтому рассказ о первом прокуроре Ямала правильно будет начать с его родителей.

Трудно складывалась семейная жизнь Алексея Ивановича Урванова, уволенного в запас рядового, извозного промысла негоцианта. Женился он, демобилизовавшись в 1887 году из армии и вернувшись в родную деревню Урваново Туринского уезда Екатеринбургской волости, где крестьянствовал его отец. В жены взял симпатичную односельчанку Любашу, невесть, почему засидевшуюся в девках до 26 лет. В деревне жилось туго и в 1890 году Алексей Иванович посоветовавшись с Любовью Васильевной, собрал немудрящий скарб и повез разросшуюся семью (трое детей народилось к тому времени) в губернский Тобольск, где, как хвастались однополчане-тоболяки, «сливочным маслом сапоги мажут».

Тобольск, город знатный, важный, был тогда одним из крупнейших городов Западной Сибири; сверкал золотыми маковками кремлевских колоколен, роскошными купеческими домами и голыми пятками чумазых татарчат, вороватых и приставучих как репейники. Но это был лоск упадка – к концу XIX века Тобольск утерял свое былое значение и величие. С 1839 года, когда резиденция генерал-губернатора была перенесена в Омск, отсюда погнало народ нарядный как помелом. В Тобольске стало просторно и тихо… Белки скакали по городским скверам, вопили лягушки в придорожных канавах, воробьи влетали в открытые форточки домов. Легендарные Тобольские ярмарки ушли в небытие, оставив после себя грязные скученные азиатские базарчики, над которыми плыли семечная шелуха, бабий гомон и густой бас местного полицмейстера.

С помощью однополчан Алексей Иванович устроился работать в извозную артель. В 1893 году у Алексея Ивановича родился сын Борис, а еще через четыре года – 29 января 1897 года - Любовь Васильевна родила близнецов – Татьяну и Веру. Во время родов она умерла. Было ей тогда 36 лет. Алексей Иванович остался один с шестью детьми на руках, двое из которых были еще грудными. Именно это обстоятельство подтолкнуло его на следующий шаг, идущий вразрез с христианскими обычаями – через две недели после похорон, он срочно женился. Новая жена – тридцатитрехлетняя девица, крестьянская дочь Анна Симеоновна Копылова, домоседка и книжница, ранее замужем никогда не была. Венчание, происходившее в Тобольской Апостоло-Андреевской церкви, было скорым и простым, ибо дома ее ждали шестеро детей мужа, требующих неусыпного внимания. Через год Анна Симеоновна родила девочку, которую назвали Марией.

Петр Алексеевич Урванов родился 20 января 1900 года. Но матери он почти не знал – Анна Симеоновна умерла через три года после его рождения, в 1903 году. Алексей Иванович снова остался один уже с восемью детьми. Более он так и не женился. До самой смерти (в 1920 году) он тяжко и много работал, стараясь всем детям дать образование. Петр Алексеевич, как и все его братья и сестры окончил начальную школу. На дальнейшую учебу не было средств, хотя учиться очень хотел. Был взят на воспитание неграмотной теткой, сестрой матери. Настоял, чтобы его отдали учиться в высшеначальную школу. За способности и прилежность в учебе был освобожден от платы за учебу.

Война обрушилась на тобольского обывателя внезапно. 19 июля 1914 года колокольный звон известил, что Германия объявила войну России. В Сибири началась мобилизация, Тобольская губерния была объявлена в состоянии «чрезвычайной охраны». В первые месяцы войны в городе начался шовинистический угар. Несмолкаемый церковный звон, громовые проповеди духовных пастырей, масса флагов и царских портретов на улицах, бравурная музыка маршевых рот – все волновало воображение подростка и Петр с друзьями бывало, сбегал с уроков, целые дни пропадая на разных митингах, проходящих в саду Ермака, толкался в толпе лавочников, мелких торговцев, высыпавших на улицу от переизбытка верноподданических чувств.

Через четыре года, в 1916 году, он вынужден был оставить школу и чтобы, как-то помочь отцу устроился на работу в канцелярию Гражданского отделения Тобольского окружного суда "заштатным переписчиком" за плату 10 рублей в месяц. Именно с этого началась его будущая карьера на юридическом поприще. Чувствуя явную нехватку образования, через год, в 1917 году, Урванов поступил в Учительскую семинарию (ныне Тобольский государственный педагогический институт). Здесь, в семинарии, его и застала революция, прервав учёбу и поломав планы возвращения в суд. Учащаяся молодежь всегда была политически активной частью тобольского общества. Семинаристы участвовали в забастовочном движении во время революционных событий 1905 года. К 1917 году в Тобольской семинарии действовали нелегальные кружки по изучению марксизма. Петр Урванов вошел и активно работал в студенческом комитете, созданном в начале марта 1917 года, после того, как в Тобольск пришло известие о февральской революции и отречении царя. По требованию комитета было сменено руководство Семинарии и пересмотрена учебная программа.

В 1919 году учеба была прервана захватом Тобольска Колчаком. В феврале 1919 года в числе других студентов Урванов был насильно мобилизован рядовым в Колчаковскую армию и направлен в Екатеринбург во 2-ю роту 3-го ударного батальона 3-го стрелкового пехотного полка. У Колчака Урванов прослужил лишь три месяца - в мае 1919 года во время боев под Уфой, он перешел на сторону красных, однако этот факт его биографии в дальнейшем определил его судьбу.

С 1 июня 1919 года  началась красноармейская веха в жизни  Петра Алексеевича Урванова,  как  участника гражданской войны - он был зачислен бойцом I -го караульного батальона г. Москвы.  В сентябре 1919 г.  Урванов тяжело заболел  и был помещен в госпиталь.  После болезни ему был предоставлен месячный отпуск с выездом домой,  в г. Тобольск.  Доехав до Тюмени, Урванов узнал, что Тобольск занят белыми. Отпуск подходил к концу, и он явился в Тюменский военкомат,  где получил назначение  в 1-й запасный полк в г. Пермь.

В декабре 1919 года Урванов был откомандирован в I-ю саперную роту Екатеринбургского укрепрайона, размещенную в г.Кунгуре. В апреле 1920 года рота была переброшена в г. Нижний Тагил, а в мае 1920 года Урванов вместе со своей ротой был направлен на финскую границу, затем, в составе 3-го конного корпуса «Железной» дивизии легендарного комдива Григория Гая - на польский фронт. Там дивизия Гая была включена в состав армии Тухачевского и принимала участие в наступлении на Варшаву. В августе 1920 во время отступления из Польши, кавалерийский корпус Гая попал в окружение белополяков и, не желая плена, был вынужден интернироваться в Германию. Там, в лагере Зальцведель, Урванов пробыл целый год.

Будучи в лагере, Петр Алексеевич организовал школу для обучения неграмотных красноармейцев, редактировал газету, выпускаемую интернированными красноармейцами. После ратификации РСФСР мира с Польшей, с февраля 1921 года интернированные части стали постепенно выводить из Германии. В июне 1921 с последним пароходом Урванов прибыл в Петроград. Был назначен писарем в штаб 37-го стрелкового полка. С 1 июля 1921 служил в г. Кронштадте в отдельном крепостном полку, куда был направлен в числе других для усиления гарнизона крепости (сразу же после подавления Кронштатдского мятежа).

В 1922 году Урванов был демобилизован и выехал в Тобольск. В Тобольске пришлось тяжко. Гражданская война, разруха, крестьянское восстание 1921 года (советские источники называют его кулацко-эсеровским мятежом) подорвали хозяйство края. Городские предприятия бездействовали. В речных затонах доживали свой век изношенные суда бывшей пароходной компании купца Плотникова. У городской биржи труда змеились очереди безработных. Работы не было, голодал, жил, где придется: отец умер, братья-сестры обзавелись своими семьями и углами, а старая отцовская избушка на берегу Иртыша была разворочена снарядами во время обстрела города. В августе 1922 года Петру Алексеевичу наконец-то повезло: через биржу труда его приняли делопроизводителем Особой сессии Тобольского уездного Бюро Юстиции. Через полмесяца перевели секретарем I-го участкового суда г. Тобольска.

Энергичного, грамотного молодого человека заметили, и в сентябре 1922 года назначили на самостоятельную работу - народным судьей 5-го участка Черноковского района (ныне – Вагайский район Тюменской области) Тобольского округа. В этой должности Урванов проработал до 1926 года. Характеристики за этот период отмечают его феноменальную работоспособность: только за август месяц

1924 года Урванов рассмотрел 149 уголовных и 27 гражданских дел. А ведь помимо своей работы на 5-ом участке, Урванову приходилось ещё обслуживать и соседний, 4-й участок, где долгое время не было судьи. Причём нередко на выездные сессии не было средств и их приходилось отменять. Не хватало самого простого – чернил, бумаги. Именно в Черном Петр Алексеевич познакомился со своей будущей женой – Натальей Ивановной. Урванов был делегатом I-го окружного съезда работников юстиции и органов дознания Тобольского округа. В декабре 1925 года за работу получил благодарственный адрес Тобольского окрисполкома.

Тогда же, Урванов познакомился и подружился с весёлым парнем - Яковом Мухиным, народным судьёй 10-го участка, располагавшегося в Обдорске. Случайное знакомство оказалось судьбоносным. Дальнейшая жизнь и карьера этих молодых людей будет идти если не рядом, то параллельно.

В феврале 1925 года Урванов вступил в партию. В январе 1926 года по решению окружкома ВКП (б) Пётр Алексеевич был направлен на работу в органы прокуратуры. Вообще, первоначально предполагалось направить в органы прокуратуры именно Мухина, но в силу каких-то неизвестных нам обстоятельств было принято решение об отозвании Мухина и направлении вместо него Урванова.

Распоряжением N 9 НКЮ РСФСР и Прокуратуры РСФСР от 22.06.1926 года Урванов был назначен помощником прокурора Уральской области по Тобольскому округу. В этом же 1926 году он закончил трехмесячные юридические курсы в Свердловске. С сентября 1929 по 1931 год работал участковым прокурором в селе Самарово Тобольского округа (ныне город Ханты-Мансийск).

Но и для Мухина путь в прокуратуру не был заказан. В том же 1926 году Якова Ивановича вновь направляют в прокуратуру и назначают на должность прокурора Уватской районной прокуратуры, где ему пришлось проработать до тех пор, пока его опыт и квалификайци судьи вновь не потребовались судебной системе.

В работе Урванов всегда был честен и требователен, настаивал на безусловном и четком исполнении законов, категорически отказываясь подменять закон скользкой целесообразностью. С нарушителями законов он был жёсток, не давал им спуску, чем вызвал неудовольствие у ряда совпартработников. Петр Алексеевич не боялся общаться (в том числе и во внерабочее время) с людьми, которых государство считало неблагонадежными, но которых он лично ценил и уважал. В 1929 году некоторые из лиц, считавших себя обиженными на прокурора, написали на него жалобы в партийный комитет, упомянув и про его знакомства. Урванову комиссией по чистке рядов ВКП (б) был объявлен выговор за формализм в работе и связь с чуждым элементом, выразившуюся в выпивке с «лишенцем».

С образованием в 1931 году Ямальского (Ненецкого) национального округа, приказом по Уральской областной прокуратуре от 15.06.1931 года Урванов был назначен прокурором округа и выехал в г. Обдорск. В аттестации при назначении на должность указывалось, что Урванов инициативен, энергичен, дисциплинирован, корректен и "во всех отношениях удовлетворительный работник", "надзор осуществляет правильно и твердо, квалификация как юриста - выше средней. В общественной работе достаточно растворился. Активен. Твердо отстаивает свою точку зрения, подчас чрезмерно настойчиво".

Одновременно с образованием окружной прокуратуры в Ямало-Ненецком округе был образован окружной суд. Первым председателем суда округа был назначен всё тот же Мухин Яков Иванович. Пути друзей вновь пересеклись.

Обдорск начала 30-х годов - низкий, деревянный, пахнущий багульником и свежеструганными досками – после шумного Тобольска казался глухоманью. Поселение было скучено на высоком берегу полуострова, образованного реками Полуй, Шайтанка и Поляпта, вокруг двух церквей. На противоположном, лесистом берегу Шайтанки - разлапились свежие вырубки, блестели новыми крышами десяток домов и как корабельные мачты возвышались над верхушками лиственниц и кривых берез строительные леса рыбоконсервного комбината.

Приехав в Обдорск, Петр Алексеевич сразу попал в гущу событий. Он был избран делегатом I-го Ямальского (Ненецкого) национального Съезда Советов, проходившего в Обдорске с 27.02 по 4.03.1932 года. Выступая на Съезде (сохранилась стенограмма), Урванов кратко сообщил о деятельности прокуратуры округа и стоящих перед ней задачах: "... Плохая работа отдельных организаций не пройдет мимо нас. Часть руководящего аппарата промыслов засорена, что приводит к срыву рыбодобычи. Чтобы приблизить советский закон к тундре, нужно судебный аппарат комплектовать из туземной трудящейся массы. Нужно вести массовую работу по борьбе с пережитками родового быта, кулачеством и шаманством". Последние две фразы свидетельствуют о том, что Урванов учел замечания областного руководства, которое ставило ему в вину недостаточное проведение в жизнь директив правительства по обслуживанию малых народностей Севера по вопросам их подготовки на работу в органах юстиции. Урванова упрекали, что им слабо развернута работа по высвобождению бедноты и батрачества из-под влияния полуфеодалов-кулаков и шаманства. 

Урванов был человеком увлеченным, разносторонних интересов. Был завзятым театралом. Везде, где работал, он участвовал в самодеятельности. В Обдорске он участвовал как артист в местном самодеятельном театре. Был режиссером этого театра, одним из первых театральных режиссеров Ямала. Театром он «заразил» всю окружную прокуратуру, организовав творческий коллектив из числа её работников. Самодеятельные спектакли прокуратуры в постановке Урванова шли на сцене клуба рыбокомбината с неизменным успехом. Театр прокуратуры продолжил свою деятельность и после отъезда Урванова и просуществовал вплоть до начала 40-х годов.

Здесь в Обдорске, Урванов познакомился и поддерживал дружеские отношения с Патрикеевым Борисом Владимировичем – известнейшим на Ямальском Севере агрономом-исследователем - человеком, чьё имя сегодня носит одна из улиц Салехарда.

В ноябре 1934 года Урванов был отозван в Омск и назначен сначала на должность и.о. прокурора г. Омска, а затем в декабре 1934 года распоряжением прокурора РСФСР Антонова-Овсеенко - заместителем прокурора г. Омска. В декабре 1935 года Сталинским райкомом ВКП (б) во время очередной чистки партии, Урванов был исключен из ВКП (б) "за активную службу в белой армии, в ударном батальоне". В связи с этим, приказом Омского облпрокурора N 218 от 17.12.35 года Урванов был уволен из органов прокуратуры. Урванов обжаловал решение об исключении из партии в партколлегию КПК Омской области. При полной поддержке облпрокуратуры он был восстановлен в партии и на работе. В мае 1936 года, согласно личному заявлению, Урванов был уволен "по болезни". Кстати сказать, почерк, которым написано заявление об увольнении, сильно отличается от обычного почерка Урванова: то ли писал не сам, то ли писал в сильном стрессовом состоянии.

После увольнения из прокуратуры он поступил на работу в Омскую городскую контору "Заготзерно" на должность юрисконсульта. Жена - Наталья Ивановна - на момент увольнения мужа из прокуратуры, работала бухгалтером в Омском областном магазине "Гастроном". Отец жены - учитель, умер в 1906 году, мать - пенсионерка, проживала вместе с Урвановыми. Два брата Урванова проживали и работали в леспромхозе Остяко-Вогульского (Ханты-Мансийского) округа. Один - лесосплавщик, второй - учитель. Две сестры Урванова проживали в Обдорске. Одна работала на рыбоконсервном комбинате, другая - сезонной работницей на промыслах Госрыбтреста. У Урванова было двое детей - сын Владислав (1931 г.) и дочь Эмилия (1930 г.).

В сентябре 1937 года в Омское УНКВД поступил донос на Урванова о том, что он "по своему прошлому, является социально-чуждым советской власти, бывший каратель колчаковской армии. Работая в системе Заготзерно, и будучи враждебно настроенным, занимается антисоветской контрреволюционной агитацией, направленной на срыв мероприятий, проводимых партией и советской властью".

В этом же 1937 году в Омск приехал старый друг Урванова – Мухин Яков Иванович – он был назначен членом Омского областного суда. Знал ли он о том, что происходит с Урвановым, мог ли ему помочь? Неизвестно. Наверняка знал, но вряд ли мог помочь. Если и помог чем, то нам об этом неизвестно. Во всяком случае, долго в этой должности Мухин не проработал. В 1939 году он уволился из суда, работал нотариусом и дальнейшая судьба его в отличие от судьбы Урванова, не известна. Пути друзей разошлись, и в этот раз навсегда.

31 октября 1937 года УНКВД был выдан ордер N 76 на арест Урванова. Любопытно, что ордер этот подписан не прокурором и даже не начальником УНКВД, а простым лейтенантом, уполномоченным БХСС(!). 22 ноября 1937 года, постановлением внесудебного органа - тройки при управлении НКВД Омской области, Урванов был осужден по ст.58-10 УК РСФСР за "антисоветскую агитацию, протаскивание троцкизма и распространение антисоветских анекдотов" к 10 годам лишения свободы. Отбывал наказание в Амурской области, в Бамлаге НКВД, куда прибыл этапом 3 января 1938 года. В лагере Урванову пришлось тяжко. Его использовали на "общих" работах, на погрузке. Будучи очень добросовестным во всем, он и в лагере от работы не бегал. В лагерном деле N 639958 отмечается, что взысканий за нарушение режима и трудовой дисциплины Урванов не имел. 18 августа 1938 года Урванов привезли в лагерный лазарет N 1 "Силинка" Востлага. 19 августа 1938 года, то есть на следующий день, он умер. В акте о смерти, подписанном начальником лазарета Крелюк Н.А., врачом Панченко В.Д., лекпомом Литвиновым К.С. и дежурным ВОХР Сторожевым Г.Н., причиной смерти указано заболевание - хронический энтероколит (заболевание пищевода). В лагерном деле Урванова имеется документ, который ставит под сомнение данный диагноз и причину смерти – это медицинская справка, которую составляли на заключенных при поступлении в данный лагерь. В этой справке, составленной за полгода до его смерти, утверждается, что никаких заболеваний у Урванова при обследовании не обнаружено, он здоров и никаких ограничений по труду не имеет.

Похоронили Урванова там же, в 700-х метрах от лазарета, на кладбище.

Позднее, я узнал, что мои сомнения относительно обстоятельств смерти Урванова были обоснованны. Умер Пётр Алексеевич не на лазаретной койке, а был подло застрелен охранником.

В 1948 году в Ленинграде, в квартиру Урвановых осторожно постучав, вошёл мужчина. Потёртый фибровый чемоданчик, стриженая голова и бледный измождённый вид не оставляли сомнений в том, что он много лет провёл в заключении. Родные Урванова не ошиблись, мужчина действительно только что освободился из мест лишения свободы. Он то и рассказал о последних часах жизни своего друга Петра Урванова. Тогда, в августе 1938 года несколько дней шёл сильный дождь, и осужденных не выводили на работу. В барак, где они сидели, заходил маявшийся от скуки охранник, который, развлекаясь, избивал заключенных. В очередной приход, когда он вновь повалив очередную жертву наземь начал бить сапогами по голове, Урванов не выдержал и, защищая человека, бросился на охранника. Конвойный ударом кулака легко свалил на пол ослабевшего полуголодного Петра Алексеевича и, достав табельный наган, застрелил его.

7 октября 1955 года по протесту прокурора Омской области постановлением Президиума Омского областного суда приговор тройки об осуждении Урванова от 22.11.37 года был отменен и производство по делу прекращено.

Судьба семьи Петра Алекксеевича Урванова сложилась благополучно на фоне судеб семей других репрессированных. Жена Петра Алексеевича - Наталья Ивановна Урванова сумела в самые тяжелые времена сохранить семью, дать детям образование. Она умерла в 1986 году. Дочь Петра Алексеевича - Эмилия Петровна Урванова (Позднякова), в 1952 году окончила Ленинградский институт киноинженеров, работала на Куйбышевской, а затем на Ленинградской студиях кинохроники. Последние десять лет работала на Ленинградском Телецентре. В настоящее время она на заслуженном отдыхе. Её сын (внук Урванова П.А.) окончил Ленинградский Военно-механический институт, работал на заводе “Арсенал”. В 1998 году он трагически погиб. У него осталось двое детей (правнуки Урванова П.А.): старший – окончил Санкт-Петербургский политехнический Университет, младший – среднюю школу.

Сын Петра Алексеевича - Владислав Петрович Урванов – в 1952 году окончил Ленинградское Военно-Морское училище связи им. Попова, служил в Мурманске, в погранвойсках, на кораблях. В 1960 году демобилизовался. Работал в конструкторском бюро руководителем группы разработчиков подводных лодок. Женат, двое сыновей: старший – закончил Ленинградский химико-технологический институт, работает металлургом в Запорожье. Младший – живет в Санкт-Петербурге. Работая над этой книгой, я разыскал Эмилию Петровну Позднякову (Урванову). Она живет в г. Отрадное Ленинградской области. Все фотографии Петра Алексеевича Урванова, имеющиеся в этой книге, предоставлены ею из семейного архива Урвановых, и публикуются с её разрешения.