Советкина Мария Митрофановна (1894)

Дата рождения: 1894 г.
Место рождения: Екатеринбургская губ.
Пол: женщина
Национальность: русская
Гражданство (подданство): СССР
Профессия / место работы: партработник, преподаватель истории в Институте Крупской.
Место проживания: Ленинградская обл., г. Ленинград

Дата расстрела: 30 марта 1938 г.
Место смерти: Рудник Воркута.

Аресты

Обвинение: по политическим мотивам.
Приговор: ИТЛ
Место отбывания: Ухтпечлаг
Дата реабилитации: 21 апреля 1989 г.

Дата ареста: 23 декабря 1937 г.
Обвинение: ст. 58-10, 58-11 УК РСФСР
Осуждение: 11 января 1938 г.
Осудивший орган: тройка при УНКВД Архангельской обл.
Статья: 58, п. 10, 11 УК РСФСР
Приговор: ВМН (расстрел).

Источники данных: БД "Жертвы политического террора в СССР"; Книга памяти Республики Коми

Репрессированные родственники

Муж - Дингельштедт Федор Николаевич (1890) умер в ИТЛ.

Сын - Дингельштедт Николай Федорович (1910) расстрелян.

Брат мужа - Дингельштедт Николай Николаевич (1893) расстрелян.

Биография

Спутница ... по этапу — ленинградка Мария Митрофановна Советкина, жена Федора Дингельштедта, партработник, преподаватель истории в Институте Крупской. Муж и сын тоже сидят, она в большом горе. Остановили их по пути на Воркуту, так как у нее флегмона на руке и температура 39—40°. Врач в Абези не разрешала ее везти, но конвой заартачился, а к утру стало совсем плохо, вот и подбросили в Сивую. Пришлось мне с моим ничтожным умением лечить руку, распухшую и красно-синюю от пальцев до груди. Ни телеграфа, ни радио для вызова врача. В моем распоряжении йод, спирт, кой-какие инструменты и бинты, которые стерилизовала в кастрюле. Никаких антисептических лекарств. Естественно, что я не осмеливалась вскрыть нарыв, страшась заражения крови, но выхода не было — температура поднималась, начался бред. М. М. мучилась, кричала от боли. Я вскрыла нарыв, предварительно потренировавшись утром не материи и на куропатке. Гной из раны хлынул фонтаном. Воображаю, как я мучила Марию своей топорной работой, но она была терпелива и благодарна. Руку вылечили. Вскоре Марию Митрофановну вместе с сыном студентом расстреляли на Воркуте. Их муж и отец был привезен на Воркуту, когда смерч расстрелов пронесся. Товарищам казалось, что рассудок его помутился, хотя он продолжал существование лагерника: «Сердце,— говорил он,— не приемлет и не признает их смерти, я вижу их, там, там, вы видите их? Я ясно вижу их, как в жизни». Во время войны, несмотря на окончание срока, Дингельштедт из-за немецкой фамилии был интернирован как немец.

Войтоловская А. Л. По следам судьбы моего поколения. – Сыктывкар : Коми кн. изд-во, 1991.