Дьяков Борис Александрович (1902)

Дьяков Б.А. в 1970-е гг.

Дата рождения: 14 июня 1902 г.
Место рождения: г.Воронеж
Пол: мужчина
Национальность: русский.
Гражданство (подданство): СССР
Профессия / место работы: русский советский писатель, прозаик и драматург, журналист, репортёр, очеркист. Член Союза писателей СССР (1958).
Место проживания: г.Москва
Партийность: чл. ВКП(б).

Дата смерти: 3 августа 1992 г.
Место смерти: г.Москва

Дата ареста: 10 ноября 1949 г.
Обвинение: член троцкистской группы Варейкиса
Осудивший орган: ОСО при МГБ СССР
Приговор: 10 лет ИТЛ.
Место отбывания: Тайшет, Озерлаг.
Дата освобождения: 14 июня 1954 г.

Источники данных: Воспоминания о ГУЛАГе и их авторы [1].

Биография

Дьяков Борис Александрович (1902 – 1992) [br] журналист, партийный работник, литератор

1902, 14 июня. — Родился в Воронеже.

1920-е гг. — Работа инструктором Губисполкома, секретарём Губплана, в тарифно-экономическом отделе профсоюза советских работников, в областном отделении Госиздата. Женитьба. Жена – Вера Александровна Дьякова (1894–1974).

1929, октябрь – 1931. — Поступление штатным репортёром в редакцию воронежской областной газеты «Коммуна». Главный редактор – А.В. Швер. Знакомство с секретарём воронежского обкома партии Иосифом Михайловичем Варейкисом. Поездка в деревню Верхняя Грайворонка для написания очерка о судебном процессе над кулаками-террористами. Назначение заместителем заведующего промышленным отделом. Работа заместителем редактора районной газеты «Вперёд» в районном центре Рассказово Тамбовской губернии. Установление шефства над научной станцией основоположника гелиобиологии Александра Леонидовича Чижевского.

1931, 1 августа – 1935. — Отзыв Дьякова в распоряжение газеты «Коммуна». Рейд редакционной бригады по выполнению плана хлебозаготовок в Курском и Фатежском районах. Участие в автомобильном пробеге Москва – Каракумы – Москва.

1935, апрель. — Переезд в Сталинград. Работа корреспондентом газеты «Сталинградская правда» под руководством А.В. Швера. Написание фельетона «Чтоб впредь неповадно было» о директоре завода «Баррикады» Будняке (11 января 1936). Обсуждение фельетона и его автора на заседании у первого секретаря Сталинградского крайкома партии Варейкиса. Отстранение Дьякова от работы в газете. Устройство заведующим литературными радиопередачами, редактором художественной литературы, редактором выпуска «Альбома знатных животноводов». Отмена решения крайкома партии. Возвращение в редакцию газеты. Работа совместно с С.С. Свэновым над инсценировкой «Анны Карениной». Постановка пьесы в драматическом театре.

1937. — Переезд Варейкиса и Швера в Хабаровск. Приглашение работать литературным секретарём и фельетонистом в редакции газеты «Тихоокеанская правда». Отъезд в Хабаровск. Снятие Варейкиса и Швера с занимаемых постов.

1938–1942. — Возвращение Дьякова в Сталинград. Отказ в приёме на работу в редакцию газеты. Написание пьесы «Любовь и ненависть» и предложение её областному театру для постановки. Знакомство с местным уполномоченным Главреперткома М.С. Пенкиным. Начало совместной работы с Пенкиным над пьесой об обороне Царицына. Встречи с Л.А. Фотиевой и Е. Ярославским. Поступление на работу в редакцию газеты «Сталинградская правда» после смены её руководства. Начало Великой Отечественной войны. Работа редакции в военное время.

1942–1944. — Оборона Сталинграда. Написание пьесы «Мужество». Переезд редакции в Паласовку. Сопровождение эшелона с эвакуированными в Пермь. Направление Дьякова ответственным секретарём городской газеты «Уральская кочегарка» в Кизеловский угольный бассейн. Встреча с эвакуированными сестрой Ольгой и её мужем И.М. Кратенко, управляющим трестом угольного бассейна. Жизнь в квартире сестры. Обсуждение пьесы «Крепость» в Пермском драматическом театре. Поездка в Москву. Назначение редактором в издательство «Молодая гвардия». Жизнь на даче в Перловке. Работа над рукописью «Герои Краснодона». Получение квартиры в Москве. Подготовка к печати рукописи романа Н.З. Бирюкова «Чайка». Встречи с писателем.

1944–1946. — Приём в члены партии. Направление директором и главным редактором открываемого в Ленинграде отделения издательства «Молодая гвардия». Переезд в Ленинград. Укомплектование штата редакции издательства. Привлечение ленинградских писателей к работе издательства. Встречи с О.Ф. Берггольц, Б.Д. Четвериковым, П. Лукницким, А.Я. Яшиным и др.

1946, весна – 1949. — Вызов в Москву. Перевод заместителем заведующего отделом пропаганды в аппарат ЦК ВЛКСМ. Совместная работа с Пенкиным над пьесой «Студенты». Назначение инспектором по идеологическим вопросам при Секретариате ЦК комсомола, затем главным редактором художественных фильмов в Министерстве кинематографии СССР. Работа над пьесой «Дорога к звёздам». Работа в качестве заместителя в кинокомиссии по налаживанию контактов между писателями и киноработниками под председательством К.М. Симонова. Доработка пьесы «Солдаты революции».

1949, 10 ноября – 1954 . — Арест Дьякова как «участника троцкистской группы Варейкиса». Внутренняя тюрьма на Лубянке. Допросы. Следователь Иван Семёнович Чумаков. Тюрьма Сухановка. Одиночная камера. Подвальный карцер. Бутырская тюрьма. Приговор Особого Совещания при МГБ: 10 лет ИТЛ. Этап: Восточная Сибирь – Тайшет. Озерлаг. Болезнь. Операция в центральной лагерной больнице. Назначение статистиком медицинской канцелярии и библиотекарем культурно-воспитательной части (КВЧ). Встреча и дружба с Александром Ивановичем Тодорским. Зачисление в производственную штрафную колону. Работа на строительстве дороги на Братск, конюшни, складов, на лесоповале. Перевод в Вихоревку. Выкорчёвка пней. Повреждение пальцев руки. Работа в каптёрке, в бухгалтерии. Известие о смерти Сталина. Хранение тетради с поэмой Б.Д. Четверикова о России и о Ленине, полученной от одного из заключённых. Знакомство с Петром Августовичем Гельвихом. Отправка заявления в ЦК КПСС с просьбой о восстановлении в партии.

1954, 14 июня. — Освобождение. Реабилитация. Возвращение в Москву. Получение компенсации и комнаты в коммунальной квартире. Восстановление в партии. Устройство внештатным рецензентом и редактором художественной литературы в издательстве «Советский писатель». Продолжение работы над пьесой о Циолковском.

1955, апрель – 1970. — Поездка к Б.Д. Четверикову и передача ему тетради с поэмой. Работа заведующим редакцией в издательстве «Советская Россия». Приём в члены Союза писателей. Работа в Правлении Российского Союза писателей (с 1967). Написание воспоминаний «Пережитое». Публикация их в журналах «Звезда» и «Октябрь». Подготовка отдельного издания.Уход на пенсию (1970).

1972, 14 июня. — Награждение орденом «Знак Почёта». Окончание автобиографического романа «Символ веры».

1974. — Смерть жены.

1992, 3 августа. — Скончался в Москве.

ИЗ ПИСЬМА Б. ДЬЯКОВА МИНИСТРУ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ СССР

Два с лишним года я нахожусь в заключении, не совершив никакого преступления перед партией и Советским государством — ни словом, ни делом, ни мыслью. Сижу среди врагов в чуждой и гнетущей меня духовной атмосфере. Временами кажется, что все это происходит в каком-то страшном бреду...
В 1937 г. вместе с Мельниковым Г. Н. и другим моим лжесвидетелем Терентьевым Ф. И. были арестованы еще 6 сотрудников «Сталинградской правды». Им тогда было предъявлено такое же обвинение, как и мне 12 лет спустя. Их тогда, так же как и меня, Мельников и Терентьев уличали в принадлежности к редакционной троцкистской группе. Эти 6 чел. находились под следствием два года, и в 1940 г. их освободили, восстановили на работе и в партии. Вражеская клевета была разоблачена.
Они полностью в курсе того, как появились в 1937 г. материалы, на основании которых я теперь осужден...
Вы знаете, что враги народа, сидевшие до 1937 г. в руководящих организациях Воронежской и Сталинградской областей, широко афишировали себя безупречными большевиками, и не я один верил в их преданность партии, не я один не мог распознать в них двуликих Янусов. Вы знаете также, что порою они показно и лицемерно проявляли себя инициативными руководителями: то была ширма, за которой им легче было прятать свое вражеское лицо... Должен сказать, что я никогда, к счастью, не раболепствовал перед руководителями области. В газетах нет, ни одной моей подхалимской статьи, хотя и Варейкис и Швер , и иже с ними что было мочи раздували свои авторитеты, насаждали культ преклонения перед ними. Но для этой цели они прибегали к помощи не местных журналистов, а известных московских писателей, занимающих и сейчас видное положение в Союзе писателей. Если потребуется, я могу дать об этом подробное показание, но были или не были у этих писателей преступные связи с Варейкисом или Швером — такими данными я не мог располагать и не располагаю...
Не скрою, что я также был обманут всей этой широковещательной шумихой о Варейкисе как якобы о крупном партийном руководителе, и все же, повторяю, несмотря на все это, никогда его не воспевал. Наоборот, так складывались обстоятельства, что я, сам того не подозревая, часто преподносил ему горькие пилюли и однажды чуть не поплатился за это жизнью. Безусловно, многие воронежцы и сталинградцы до сих пор это помнят.

Вот факты: 1) В 1934г. мною были подобраны для печати материалы, резко критикующие положение с животноводством в области, в частности, разоблачающие вредительскую деятельность ряда ветеринарных работников, виновных в чрезмерно высоком падеже скота и свиного поголовья. Зав. редакцией Мельников Г. Н. положил эти материалы под сукно. На этой почве между нами вспыхнула ссора, и я подал заявление редактору с требованием освободить меня от работы в редакции. Швер предложил компромисс: направить материалы на согласование нач. ветеринарного управления Викторову (пользовавшемуся, как известно было в редакции, большим авторитетом у Варейкиса). Я заявил, что в таком случае передам материалы в «Правду». Тогда Швер приказал их напечатать.
Викторов вскоре был арестован, приговорен к высшей мере наказания , и, как потом выяснилось, эти материалы были тоже использованы, как обвинительные.
2) 11 января 1936г. в «Сталинградской правде» был напечатан мой фельетон, нанесший удар по сподручному Варейкиса троцкисту Будняку — директору завода « Баррикады». Этот фельетон настолько взбесил Варейкиса, что он снял меня с работы и публично ошельмовал (см. «Сталингр. правду» от 12.1.36 г.). Лишь под общественным нажимом (письмо рабочих завода в «Правду») я был через 4 месяца восстановлен в должности фельетониста, с опубликованием в печати. А в 1937 г. в Сталинградском управлении НКВД мне сообщили, что Будняк расстрелян, а фельетон приобщен к его делу, как один из уличающих материалов.
3) Осенью 1937 г. «Тихоокеанская звезда» напечатала мой фельетон «Под вывеской музыкальной комедии», который вскрыл в Хабаровском театре группу антисоветчиков. Эта группа была репрессирована.

Это только то, что удается сейчас вспомнить. Вообще же и в «Коммуне», и в « Сталинградской - правде» ежемесячно помещалось не менее 8 — 10 моих статей, в которых я, не лицеприятствуя, со всей остротой обрушивался на факты антисоветского, антипартийного характера. Ряд этих статей и фельетонов, с одной стороны, оказывал, как Вы видите, помощь органам, а с другой (как теперь становится ясным) — оставался бельмом в глазу у Варейкиса. Поэтому нет ничего удивительного в том, что он на следствии в 1937 г обуреваемый ненавистью ко всем и к каждому, кто хоть мизинцем когда-либо прямо или косвенно прикоснулся к нему, назвал мою фамилию, попытавшись нанести удар и по мне.
Кроме того, считаю своим долгом сообщить Вам, что, работая в Сталинграде, я в течение ряда лет являлся секретным сотрудником органов, причем меня никто никогда не понуждал к этой работе, я выполнял ее по своей доброй воле, так как всегда считал, и считаю теперь своим долгом постоянно, в любых условиях, оказывать помощь органам в разоблачении врагов СССР. Это я делал и делаю...
Выполняя конкретные поручения органов, я сдал в Сталинградское управление НКВД ряд материалов об антисоветской агитации, проводившейся отдельными лицами и группой лиц, работавших в литературе и искусстве. В частности, о клеветнических произведениях местных писателей Г. Смольякова, И. Владского и других (осуждены органами); о систематической вражеской агитации, которую вел финский подданный, артист Сталинградского драмтеатра Горелов Г. И. (он же Полежаев Г. И.), прикрывая ее симуляцией помешательства (осужден в 1941 г.); о враждебной дискредитации Терентьевым Ф. И. знаменитого советского писателя А. Н. Толстого на банкете в редакции в 1936 г., и т..д....
29 мая 1950 г. подал заявление в МГБ СССР (через следователя Чумакова) о подрывной работе ряда лиц в советской кинематографии. Судя по газетам, часть моих сообщений подтвердилась... В декабре 1950 г. в Озерлаге на лагпункте 02 я выдал органам письменное обязательство содействовать им в разоблачении лиц, ведущих антисоветскую агитацию. Это содействие я оказываю искренне и честно и нахожу в этом моральное удовлетворение от сознания, что я и здесь, в необычных условиях приношу известную пользу общему делу борьбы с врагами СССР. ...Конечно, я не святой человек, бывали и в моей работе ошибки, но ошибки невольные, случайные, не причинявшие вреда общему делу. Такова моя жизнь, такова моя работа и таков их жестокий конец.
Обращаюсь к Вам, как к члену Советского правительства, как Министру государственной безопасности: не оставьте без внимания это письмо;
не допустите, чтобы зря была загублена моя жизнь, мои творческие способности — я могу, я хочу, я должен принести еще большую пользу;
дайте, пожалуйста, распоряжение пересмотреть мое дело с учетом всего здесь изложенного, снимите с меня тяжкий груз клеветы, окажите мне политическое доверие, и я всесторонне оправдаю его.

Борис Дьяков 7 января 1952 г. Озер лаг, л /п 02».

("Огонек" 1988. N20.)