Газизов Бустан Вагизович (1921)

Дата рождения: 16 сентября 1921 г.
Варианты ФИО: Газизов Бустан Багизович
Место рождения: Лениногорский р-н, дер. Зай-Каратай
Пол: мужчина
Национальность: татарин
Гражданство (подданство): СССР
Социальное происхождение: крестьянин
Образование: высшее
Профессия / место работы: учитель, средняя школа, сельскохозяйственное училище
Место проживания: Лениногорский р-н, дер. Зай-Каратай
Партийность: беспартийный

Где и кем арестован: дер. Зай-Каратай, КГБ Ново-Писмянского (Лениногорского) района
Дата ареста: 26 января 1946 г.
Осуждение: 18 августа 1946 г.
Осудивший орган: н/с Ново-Письмянского района ТАССР
Статья: 58,73 ч. 2
Приговор: 3 года спецпоселения
Место отбывания: Якутия, Алдан
Дата освобождения: 25 января 1949 г.
Основания освобождения: окончание срока

Источники данных: БД "Жертвы политического террора в СССР"; Книга памяти Республики Татарстан - т.18

Биография

Автобиография

Я, Газизов Бустан Багизович, родился в 1921 году в деревне Зай-Каратай Ново-Писмянского района (ныне Лениногорский район) ТАССР.Родители мои до революции и после занимались земледелием, в годы коллективизации вступили в колхоз. В 1930 году поступил учиться в Зай-Каратаевскую семилетнюю школу и окончив ее в 1937 году, поступил в Карабашскую среднюю школу того же района и окончил ее в 1940 году. В 1940 году начал работать учителем начальных классов в Абрамовской начальной школы Лениногорского района. В 1941 году в мае был призван в ряды Советской армии. В годы Великой Отечественной войны принимал участие в сражениях в 1 и 2 Прибалтийских фронтах, и 2 Белорусском фронте. Был награжден дважды орденом Славы и медалями. В январе 1945 года получил тяжелое ранение и вернулся на родину. В 1950 году начал работать учителем в Алпаровской средней школе Алькеевского района ТАССР. В 1952 году поступил учиться заочно в Казанский педагогический институт, а в 1955 году перешел в Казанский сельхозинститут и 1960 году окончил агрономический факультет данного института. В 1954 году перехал в г. Бугульму и работал с февраля 1955 года в средней школе №32 сперва в качестве лаборанта, а с мая 1955 года в качестве заведующего детской биостанцией. С 1960 года по 1968 год учитель в той же школе (ныне железнодорожная школа №66). В 1968 году поступил преподавателем в Бугульминское профессиональное-техническое училище №1, где и работаю по настоящее время.

11.06.1979

Записки солдата, Газизова Бустана Багизовича

До начала беседы хочу извиниться. На русском языке сразу не могу я составить правильные предложения и не могу правильно выговорить некоторые слова. Поэтому буду использовать свой составленный план. Это для меня необходимо, так как мне уже 74 года, память плохая. Одно и то же могу повторить несколько раз, это никому не интересно. Мы в отечественной войне с одной семьи участвовали 5 человек. Мы 4 брата непосредственно участвовали на фронте, а старшая сестра была мобилизована на военный завод, сейчас уже покойница. Старший брат погиб под Москвой в 1941 году. Брат 1924 года рождения воевал под Ленинградом, приехал домой в 1944 году в очень тяжелом состоянии, раненый, тоже уже покойник, а брат 1927 года рождения участвовал в боях на Украине и после войны при разминировании Черного моря получил воспаление легких, нет половины легких, удалили. Жил он в очень тяжелых условиях, его даже не признали инвалидом, жил без пособий. А отец наш умер в 1947 году зимой от голода, а он же работал можно сказать и день, и ночь. Это горькая судьба нашей семьи, не только нашей, а всего народа СССР. Кто виноват? Без пол литра не разберешь… Меня взяли армию 3 мая 1941 года. На железнодорожном вокзале Бугульмы погрузили в товарные вагоны. Здесь были ребята из Ново Письмянского, Шугуровского, Бугульминского, Альметьевского, Азнакаевского, Бавлинского, Черешанского, Акташского районов – целый большой эшелон был набит будущими солдатами. Большинство ребят из нашего эшелона попали в Белоруссию. Часть ребят поехали служить в Брестскую крепость, а нас оставили в Пуховичах. Это военный городок в 60 км от Минска. Мы начали служить в автодесантной бригаде противотанковой артиллерии. В вооружении у нас были противотанковые 45 мм пушки, тягач на гусеничном ходу , в расчете при каждой пушке ручной пулемет, но только без патронов, каждый солдат имел полуавтоматическую винтовку. Мы начали учиться стрелять из винтовки, бросать гранаты. Одновременно изучали парашют и способы прыжков из самолета. Начали служить нормально. Старшие солдаты нас не обижали, хотя их было очень мало. Так мы служили до 21 июня. 21 июня во время отбоя велели не раздеваться, и все офицеры остались в казарме. 22 июня нас подняли в 4 часа утра и маршем пошли в лес. До обеда мы приняли присягу, и в 12 часов дня по радио выступил Молотов и тут только узнали, что Германия напала на Советский Союз. Мы не успели выпустить несколько снарядов, немцы разбили нас полностью. Из трех пушек во взводе две вышли из строя, солдаты были убиты или ранены с прямого попадания снаряда из немецкого танка. Командир взвода лейтенант Зуев и наш сержант – командир оружия куда-то пропали. Без привычки мы растерялись. Около пушки мы остались несколько солдат. Наводчик кричит: «Давай, заряжай!». А у нас уже нет снарядов. Нашу позицию расстреливали довольно долго, а немецкие самолеты делали несколько заходов. Нам удалось затащить орудие в лес. Тут в лесу в более спокойной обстановке мы начали искать командира взвода, тягачи и своих солдат, но мы их не нашли. Один товарищ сказал, что наша бригада должна быть где-то под Брянском в лесу. И мы пять или шесть человек пошли искать свою бригаду. Пушку мы не бросили, взяли с собой, тащили на себе. Через два или три дня мы все же нашли свою бригаду, и наш командир взвода уже был там. Нас приняли хорошо, накормили, приняли пушку, но командир взвода к нам не подошел. Некоторых бойцов из нашего артиллерийского дивизиона передали в 410 пехотный полк. В числе их и я попал в 410 пехотный полк. Нас принял пожилой майор. Мне до сих пор не понятно, почему командир взвода бросил нас и забрал с собой тягачи? Почему он остался на свободе? Еще один момент. Почему на первом же бою немцы разбили нас? Почему мы не могли оказать сопротивление? Мне кажется, причины следующие: 1) Нас учили, что мы не боимся врага, мы врага закидаем шапками, мы будем воевать только на территории врага 2) Командиры, особенно сержанты и средний командный состав (о старших я не могу судить) были слабо подготовлены, они плохо управляли боем 3) Солдаты и оружейные расчеты плохо комплектованы боеприпасами. На начало боевых действий у нас, у солдат, не было лопаток на каждое орудие, имели только ящик снарядов, солдаты одну или две обоймы патронов, наши полуавтоматические винтовки отказались, они хорошо стреляли только в стерильно чистых условиях 4) Не знали даже: откуда должен появиться враг, куда направлять пушки. Очень плохо работала разведка или совсем ее не было. Бой приняли в слепую, наугад В 410 полку мы приняли несколько боев, но мы скоро остались без боеприпасов, без связи, без продуктов. Накопилось много раненых, мы оказались в глубоком тылу врага. Скоро нас разбили на мелкие группы и сказали, что мы должны идти на восток для соединения с Красной Армией. Куда бы мы ни шли, там уже были немцы. У нас не было ни боеприпасов, ни связи, ни продуктов. А группа в количестве 10-15 человек с каждым днем становилась все меньше и меньше. Некоторые заболели, а некоторые были ранены, они остались в деревнях. Так мы ходили в тылу немцев в Белоруссии и Смоленской области. В конце октября я тоже заболел, говорили, что я болел тифом. Я остался в деревни Дмыничи Монастыршинского района Смоленской области. Во время болезни за мной ухаживал сын хозяйки (Акулина) Петя, 1925-го года рождения. Там я провалялся до глубокой зимы и после моего выздоровления заболели они, мне пришлось ухаживать за ними. В деревне было несколько солдат, как я, и в начале лета немцы окружили деревню и забрали нас. Нас отправили на разработку торфа, в Осинторф, а осенью 1942 года отправили в Барановичи. Тут нас использовали на ремонт железнодорожного полотна. В 1943 году в сентябре в количестве 22 человека под вечер под покрывалом тумана мы убежали. Без питания, без теплой одежды мы долго ходили в лесах Белоруссии и в октябре в Столбищенском районе встретились с партизанами бригады им. Ворошилова, отряда Котовского. Они нам оставили хлеб, сало и велели ждать в том лесу, где мы их встретили. Через 10-12 дней во главе 30-40 партизан приехал сам командир отряда Котовского и забрал нас с собой. Бригада им. Ворошилова в основном находилась в Узденском районе, 50-60 км от Минска. В отряде нас по возможности одели, накормили, но винтовку доставать пришлось самим. Состав бригады: 4 отряда, артиллерийский взвод, разведчики бригады, особый отдел бригады. В роте два или три взвода, а во взводе 3 отделения, в отделении от 10 до 15 человек. Командир бригады - Еременко – старший лейтенант. Комиссар бригады – Степанов до войны работал секретарем райкома Узденского района. Начальник разведки бригады – очень боевой человек – был татарин, фамилию не знаю. Командир отряда им. Котовского, нашего отряда, был старший сержант, по национальности белорус, фамилию не помню. Командир роты у нас был Дементьев, из Тульской области, а командир взвода был молодой парень, 1925 года рождения, Хоменко. Помощник командира взвода – Куций – украинец, 1919 года рождения, а командир отделения – лейтенант Резник. В отряде прошли тренировку, проверили, как мы стреляем. Меня определили в диверсионную группу. Мы в основном работали по взрыву мостов на шоссейных дорогах, минированию шоссейных дорог, уничтожали связь, устраивали засады вблизи немецких гарнизонов и на шоссейных дорогах. Наша группа работала в основном в сторону Столбцов, вглубь, на запад на 80-100 км. Вот некоторые из эпизодов боев. 1. В конце ноября 1943-го года организовали взрыв электростанции и маслозавода под городком Кополь. В первый раз в жизни мне с командиром группы с Куцим пришлось снять часового. Операцией командовал наш командир роты Дементьев. В этой операции я достал себе винтовку и около 50 патронов и гранату. 2. Засада всей бригадой в декабре 1943-го года на автоколонну на автодороге Слуцк-Минск, где было уничтожено более 20 автомашин с боеприпасами и живой силой. 3. На железнодорожной магистрали Барановичи-Минск в мае 1944-го года наша бригада полностью взорвала железнодорожное полотно в протяжении более 20 км. Кроме этого ежедневно из каждого отряда десятки маленьких диверсионных групп работали на шоссейных дорогах, по взрыву мостов, уничтожали связь, устраивали засады. Диверсионные группы в отряде почти не жили, не бывали. Мы заходили в отряд на один-два дня, докладывали о выполнении задания, получали новое, ремонтировали обувь, одежду и уходили выполнять. В нашем отряде была одна группа по взрыву железнодорожных эшелонов. Эта была группа Шерстнева из 5 человек. Они тоже в отряде редко появлялись. Это группа в течение 3 лет войны взорвала около 30 эшелонов. После я слышал, что Шерстнев был удостоен на звание Герой Советского Союза. У нас тоже дела шли не всегда удачно. В начале мая 1944-го года мы тоже попали в засаду. Из десяти человек было убито 4 человека, в том числе командир роты Дементьев. После в отряде был объявлен на 3 дня траур. В июне 1944 года под Минском соединились с Советской Армией. После освобождения Белоруссии в Минске собрались все партизанские бригады Белоруссии. Был партизанский парад. После парада к нам приехали представители из разных частей Советской Армии. Я попал в противотанковый полк пятой Танковой Армии. В течение августа был в расчетном номере противотанковой пушки. Пушки уже были не 45 мм, а 57 мм. Потом меня забрали в разведку. Основная наша задача была обнаружение танковых частей противника на линии фронта, движение танков противника по линии фронта, сопровождение отдельных батарей до линии обороны, сопровождение их во время походов. В 1945 году 26-го января в Восточной Пруссии после выполнения такой же разведки, когда уже почти был в штабе полка, был тяжело ранен. Более четырех месяцев лежал в госпитале и до сегодняшнего дня калека я, не могу нормально ходить. Кроме этого легкое ранение получил в 1941 году в июле, в 1943 году в декабре в партизанах, в 1944 году в ноябре в Прибалтике на Втором Прибалтийской фронте. 08.05.1995