Кондратьев Николай Дмитриевич (1892)
.JPG)
- Дата рождения: 16 сентября 1892 г.
- Место рождения: Ивановская обл., Кинешемский р-н, с. Галуевское
- Пол: мужчина
- Национальность: русский
- Социальное происхождение: из крестьян
- Образование: высшее
- Профессия / место работы: профессор Московской сельскохозяйственной академии им.Тимирязева и директор Конъюнктурного института; Содержался в Суздальской тюрьме.
- Место проживания: г. Москва, ул. Тверская, д. 24, кв. 16
- Партийность: бывший эсер, б/п
- Дата расстрела: 17 сентября 1938 г.
- Место смерти: Москва
- Дата ареста: 19 июня 1930 г.
- Обвинение: создание и руководство "Трудовой крестьянской партией".
- Осуждение: 26 января 1932 г.
- Осудивший орган: Коллегия ОГПУ
- Приговор: 8 лет тюремного заключения
- Обвинение: в руководстве "Трудовой крестьянской партией" и продолжении к.-р. деятельности в Суздальской тюрьме
- Осуждение: 17 сентября 1938 г.
- Осудивший орган: Военная коллегия Верховного суда СССР
- Приговор: ВМН (расстрел)
- Дата реабилитации: 1963 г.
- Источники данных: БД "Жертвы политического террора в СССР"; Москва, расстрельные списки - Коммунарка; Расстрельные списки: Москва, 1937-1941: "Коммунарка", Бутово. - М., 2000; Википедия
Биография
_2.jpg)
Николай Дмитриевич Кондратьев родился в 1892 году в деревне Галуевская Кинешемского уезда Костромской губернии в многодетной крестьянской семье, был старшим из десяти детей. Отец вел крестьянское хозяйство и параллельно работал на фабрике рабочим. Николай учился в церковно-приходской школе, затем — в церковно-учительской семинарии в селе Хреново Костромской губернии, где познакомился с будущим социологом Питиримом Сорокиным. Именно в семинарии завязалась их дружба, которую они сохранили до конца жизни.
В 1905 году, в возрасте 13 лет Николай вступил в Харьковскую организацию партии социалистов-революционеров (партию эсеров), а через год стал членом Кинешемского комитета партии и вошел в забастовочный комитет текстильщиков. За революционные идеи Кондратьев и Сорокин были в декабре 1906 года исключены из семинарии, арестованы и помещены в тюрьму в Кинешме. Они провели в тюрьме около семи месяцев.
После освобождения в 1907 году Николай поступил в училище земледелия и садоводства в городе Умань Киевской губернии, одновременно работал помощником садовника.
В 1908 году, вслед за другом, Кондратьев перебрался в Санкт-Петербург, где поступил учиться на Черняевские общеобразовательные курсы. Друзья в течение нескольких лет снимали на двоих одну комнату, вместе в 1909 году поступили в частный Психоневрологический институт В.М. Бехтерева, а затем оба перевелись на юридический факультет Петербургского университета.
В этот период Кондратьев активно участвует в работе научных кружков Л.И. Петражицкого и М.И. Туган-Барановского, работает личным секретарем профессора социологии М.М. Ковалевского, пишет статьи для журналов «Заветы», «Вестник Европы», «Жизнь для всех», читает научно-популярные лекции, преподает на агрономических и кооперативных курсах. В 1913 году друзья, находившиеся как эсеры под негласным наблюдением царской охранки, были арестованы и месяц провели в заключении под следствием.
В 1915 году вышла в свет первая монография Кондратьева «Развитие хозяйства Кинешемского земства Костромской губернии: социально-экономический и финансовый очерк», получившая высокую оценку специалистов, а в январе 1917 года — статья "Продовольственный кризис и задача организации хозяйства" ("Ежемесячный Журнал", 1917, № 1), в которой автор развивал идею планомерного государственного регулирования экономической жизни в целях преодоления продовольственного кризиса.
Окончив университет, Кондратьев остался при кафедре политической экономии и статистики и стал готовиться к получению профессорского звания. Но бурные политические события тех лет отвлекли его на время от научной деятельности.
Февральскую революцию друзья встретили восторженно. «В революции принимал активное участие. С первых часов ее был в Таврическом дворце и был назначен Советом рабочих депутатов товарищем председателя Государственной продовольственной комиссии», — писал Кондратьев в своей автобиографии, составленной в 1924 году накануне отъезда в загранкомандировку.
_1.jpg)
Будучи членами партии эсеров, оба стали секретарями А.Ф. Керенского: Сорокин — по делам науки, Кондратьев — по делам сельского хозяйства. Николай Дмитриевич участвовал в подготовке и работе I Всероссийского съезда советов крестьянских депутатов, выступил на съезде с докладом по продовольственному вопросу. На III съезде эсеров он высказался в поддержку Временного правительства, а накануне Октябрьской революции он уже товарищ министра продовольствия Временного правительства.
В ноябре 1917 года друзья оказываются в оппозиции большевикам — оба были избраны депутатами Всероссийского Учредительного собрания от партии эсеров, а после его разгона они вступили в «Союз возрождения России» — коалицию эсеров, народных социалистов и кадетов, объединившихся для борьбы с большевиками.
В октябре 1918 года Сорокин был арестован и приговорен к расстрелу за подготовку восстания против большевиков. Он написал покаянное письмо Ленину, в котором отрекся от идей эсеров и заявил о выходе из партии, что спасло ему жизнь.
Кондратьев, вслед за другом, также вышел из партии эсеров, отошел от политики и полностью посвятил себя науке. Он переехал из Петрограда в Москву, где начал преподавать в нескольких высших учебных заведениях — Университете Шанявского, Кооперативном институте, Петровской (Тимирязевской) сельскохозяйственной академии, какое-то время он работал экономистом в Московском народном банке.
В 1920 году Кондратьев был арестован по делу о «Союзе возрождения России». От неминуемой гибели его спасло заступничество экономиста и утописта Александра Чаянова и видного большевика, первого наркома по делам продовольствия Ивана Теодоровича.
_3.jpg)
Тогда же, в 1920 году Кондратьев основал при Наркомате финансов Конъюнктурный институт и стал его первым директором. Параллельно Николай Дмитриевич работал в Наркомате земледелия начальником управления сельскохозяйственной экономии и политики и ученым специалистом, а также в сельскохозяйственном отделе Госплана СССР, руководил работой по составлению перспективного плана развития сельского и лесного хозяйства РСФСР на 1923-1928 годы, основанный на принципе сочетания плановых и рыночных начал.
Но эсеровское прошлое Кондратьева не давало покоя властям, и в 1922 году его имя включили в список нежелательных граждан, готовившихся к высылке из СССР. В этот список входил и Питирим Сорокин, навсегда покинувший страну в 1923 году.
Кондратьев же некоторое время сидел во внутренней тюрьме на Лубянке, но затем был освобожден. За него заступился заместитель наркома земледелия Валериан Оболенский (Осинский), и имя Николая Дмитриевича из списка на высылку было вычеркнуто. В докладной записке Оболенский, в частности, писал: «Н.Д. Кондратьев никакой политической опасности не представляет, из эсеров ушел и в недавней беседе со мною в высшей степени отрицательно отзывался об эсерах, равно об их программе социализации земли, которую называл «глупостью»; вообще это человек, который, правда, туго, но эволюционировал по направлению к советской точке зрения и ее усваивал».
В 1924 году Кондратьев был направлен в зарубежную командировку в Германию, Великобританию, США, Канаду для изучения организации сельскохозяйственного производства в развитых капиталистических странах. Во время поездки он встречался с Питиримом Сорокиным, который тщетно пытался уговорить друга не возвращаться в СССР.
В 1925 году вышла главная научная работа Кондратьева «Большие циклы конъюнктуры», принесшая ему впоследствии мировую известность. В этой работе ученый сформулировал теорию циклов в экономическом, социальном и культурном развитии капиталистических стран.
После этой публикации на Кондратьева начались гонения, возглавленные Григорием Зиновьевым, назвавшим теорию Кондратьева о циклизме экономики и его концепцию сельскохозяйственного развития «манифестом кулацкой партии» (так называлась разгромная статья Зиновьева, опубликованная в журнале «Большевик» в 1927 году).
_4.jpg)
В апреле 1928 года Кондратьев был отстранен от должности директора Конъюнктурного института, а в 1930 году он вновь был арестован — на этот раз по т.н. делу «Трудовой крестьянской партии». Незадолго до ареста Николай Дмитриевич написал письмо другу Сорокину, тайно переправленное ему в США через Финляндию, в котором выражал опасения по поводу своей дальнейшей судьбы: ««Я поставлен в безвыходное положение. Развертывается волна невиданных преследований. В деревне террор и ужас. В городах насилие и издевательство; от интеллигенции требуют публичного покаяния, отказа от всех своих взглядов, раболепства и т.д. Кругом паника. Быстро растут самоубийства. Большинство сдается. Отказывающихся единицы, и участь их ужасна. Я в числе их, и мое положение ужаснее, чем чье-либо иное. Сейчас лишили меня всякой работы. В наших условиях это голодная смерть. В ближайшем будущем, если я не сдамся, будет неизмеримо хуже. Что именно, я не знаю, но может быть все, что угодно, решительно все, что угодно...
Хочу надеяться, что ты поймешь меня, бросишь все и сделаешь все, что только в силах человека. Речь идет буквально о моем физическом и моральном спасении».
По тому же делу проходил и другой видный советский экономист Александр Васильевич Чаянов. По версии следствия, Чаянов и Кондратьев якобы создали «кулацко-эсэровскую группу», которая входила в т.н. Трудовую крестьянскую партию. Целью партии, существование которой так и не было доказано, якобы была организация кулацких восстаний.
Кондратьев провел под следствием полтора года.
Кондратьев был осужден 26 января 1932 года по обвинению в «создании и руководстве "Трудовой крестьянской партией"». Его приговорили к восьми годам тюремного заключения. Срок он отбывал в Суздальской тюрьме, где поначалу продолжал активно работать. Отсюда он писал письма жене и дочери, несколько раз они виделись на свиданиях и когда его привозили в Москву в тюремную больницу — состояние здоровья Николая Дмитриевича с каждым годом ухудшалось.
Последнее письмо родным датировано 31 августа: «В моей жизни перемен никаких нет. Но здоровье мое не улучшается, а продолжает за последнее время несколько ухудшаться. Заметно ослабела и без того расстроенная нервная система, и мне все труднее и труднее превозмогать волнение. Вероятно, в связи с этим ухудшился сон (несмотря на снотворные средства), а также усилилось расстройство и других жизненных функций. Участились приступы кишечного спазма, причиняющего невероятные боли. Если к этому прибавить боли в ногах и голове, а также частые головокружения, продолжающееся ухудшение зрения, болезнь ушей и [нрзб] часто [?] зубов, то ты поверишь, что состояние мое довольно тягостное, если не больше. Под влиянием его, а также общей сильной слабости вынужден все время лежать. Изредка сижу».
И хотя Кондратьев отбыл практически весь срок, его не освободили, а расстреляли — 17 сентября 1938 года по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.
В 1963 году Николай Дмитриевич Кондратьев был реабилитирован по приговору 1938 года, а в 1987 году — и по приговору 1932 года.
Документы
Из допросов Н.Д. Кондратьева по делу "Трудовой крестьянской партии" // http://doc20vek.ru/node/3285
Письмо Сталина И.В. Молотову В.М. о рассылке всем членам ЦК и ЦКК ВКП(б) показаний членов Трудовой крестьянской партии.
2 августа 1930 г.
РГАСПИ Ф. 558. Оп. 1. Д. 5388. Л. 114.
РАСШИФРОВКА:
Вячеслав! Ты, должно быть, уже получил новые показания Громана, Кондратьева, Макарова. Ягода привез их показать мне. Я думаю, что все эти показания плюс первое показание Громана следует разослать всем членам ЦК и ЦКК, а также наиболее активным нашим хозяйственникам. Это документы первостепенной важности. Жму руку. Сталин.
Письмо Сталина И.В. Молотову В.М. о кадровых перестановках; о борьбе с нехваткой разменной монеты и предложении Брюханова Н.П. и Пятакова Г.Л. о ввозе серебра из-за границы; о предложении Сталина провести чистку аппарата Госбанка и Наркомата финансов СССР (НКФ СССР) и показательном расстреле вредителей; о связи членов Трудовой крестьянской партии с правыми уклонистами; о расстреле вредителей и публикации об этом в печати; о вывозе леса в США; о подписании договора с Италией и пр.
Не ранее 6 августа 1930 г.
РГАСПИ Ф. 558. Оп. 1. Д. 5388. Л. 115-116об.
РАСШИФРОВКА:
3) Я думаю, что следствие по делу Кондратьева-Громана-Садырина нужно вести со всей основательностью, не торопясь. Это дело очень важное. Все документы по этому делу нужно раздать членам ЦК и ЦКК Не сомневаюсь, что вскроется прямая связь (через Сокольникова и Теодоровича) между этими господами и правыми (Бухарин, Рыков, Томский). Кондратьева, Громана и пару-другую мерзавцев нужно обязательно расстрелять.
Шифротелеграмма Молотова Сталину об опубликовании в хронике газет сообщения об аресте Кондратьева, Громана, Садырина и других.
1 сентября 1930 г.
РГАСПИ Ф. 558. Оп. 11. Д. 39. Л. 71.
Письмо Сталина И.В. Молотову В.М. об отставке Томского М.И.; о возможности передачи в суд дела Кондратьева Н.Д. и привлечении к ответственности коммунистов, помогавших ему и его сторонникам; о необходимости обновить руководство Госбанка и НКФ СССР за счет ОГПУ и НК РКИ; об излишней шумихе вокруг принятия устава поселковых товариществ; о подъеме колхозного движения.
2 сентября 1930 г.
РГАСПИ Ф. 558. Оп. 1. Д. 5388. Л. 141-148.
РАСШИФРОВКА:
2) Разъяснение в печати «дела» Кондратьева целесообразно лишь в том случае, если мы намерены передать это «дело» в суд. Готовы ли мы к этому? Считаем ли нужным передать «дело» в суд? Пожалуй, трудно обойтись без суда. Между прочим: не думают ли господа обвиняемые признать свои ошибки и порядочно оплевать себя политически, признав одновременно прочность Советской власти и правильность метода коллективизации? Было бы недурно. 3) Насчет привлечения к ответу коммунистов, помогавших громанам-кондратиевым, согласен, но как быть тогда с Рыковым (который бесспорно помогал им) и Калининым (которого явным образом впутал в это «дело» подлец-Теодорович? Надо подумать об этом.
Письмо Сталина И.В. Молотову В.М. о необходимости замены состава советских руководящих органов, создании при СНК СССР комиссии исполнения, упразднении совещания заместителей; о проблемах с вывозом добытой на Урале руды; о необходимости оставить Розенгольца А.П. на работе в Наркомате внешней и внутренней торговли СССР; о деле Кондратьева Н.Д.
22 сентября 1930 г.
РГАСПИ Ф. 558. Оп. 1. Д. 5388. Л. 166-171.
РАСШИФРОВКА:
4) Подождите с делом передачи в суд кондратьевского «дела». Это не совсем безопасно! Подождите до осени с решением этого вопроса. В половине октября решим этот вопрос совместно. У меня есть некоторые соображения против.
Установка памятного знака "Последним адресом"
Москва, Тверская, 6 - Из-за реконструкции улицы Горького (ныне — Тверская улица) в конце 1930-х годов нумерация домов была изменена. Нынешний комплекс зданий по адресу Тверская улица, 6 стоит на месте квартала, который раньше составляли дома по улице Горького 22-28. В одном из этих домов жил видный советский экономист Николай Дмитриевич Кондратьев.
В 1930-х годах здесь проживала семья юриста Николая Филипповича Попова, а по адресу Тверская ул. 6, стр. 7 - семья Якова Иосифовича Боярского-Шимшелевича.
2 апреля 2017 года на Тверской состоялась церемония установки табличек «Последнего адреса» (видео, фото). Церемония была омрачена вмешательством полиции (видео).
3 июня 2017 года на доме появилась третья табличка — с именем Иосифа Оскаровича Гольденберга.
5 ноября 2017 года на доме появилась табличка памяти Николая Дмитриевича Кондратьева
Подробнее о судьбе Н.Д. Кондратьева можно прочитать в статье Александра Агеева и Бориса Мясоедова «Сорокин и Кондратьев — два переплетенных пути».
Церемония установки таблички «Последнего адреса» (фото). Выступления (видео) Сергея Пархоменко, Александра Аузана, Валентины Бондаренко, Александра Корчагина, Дмитрия Бутрина, Сергея Смирнова, Виленина Климова и Константина Морозова.
По материалам проекта "Последний адрес"